Смертельная скачка

Мы походили, постояли у стены, где кончались ряды камер хранения, но, насколько я мог судить, все люди в аэропорту были мне совершенно незнакомы. Потом не спеша подошли к шкафам, Эрик встал спиной к "С 13", готовый в любой момент мужественно отразить атаку врага, а я спокойно выудил из кармана ключ и вставил его в замок "С 14".

Ключ без труда влез в замочную скважину. Ошибки не было. Замок щелкнул, и дверь открылась. В камере могло бы уместиться два больших чемодана, но на нацарапанном дне, будто забытый и бесхозный, лежал листок бумаги.

Я нагнулся, достал его и спокойно положил во внутренний карман пиджака. Выпрямляясь, спросил у Эрика:

- Кого-нибудь заметили?

- Ни души из тех, кого мы знаем.

- Давайте выпьем кофе.

- А что с камерой?

Я поглядел на "С 14" с ключом, торчавшим из замка открытой двери.

- Она нам больше не нужна.

Мы направились к буфету, Эрик купил кофе для нас обоих и пару сандвичей для себя. Потом мы устроились за грязноватым пластмассовым столом среди пассажиров с раздутыми сумками, детьми, бегавшими вокруг, и родителями, запрещавшими им бегать. Чуть ли не с трепетным чувством ожидания я вынул листок, который оставил в камере хранения Боб Шерман.

Я предполагал, что это должно быть что-то, дающее повод для шантажа. Интимное письмо или фотография, которую никто не рискнет показать жене. Но оказалось, ни то и ни другое. Боб Шерман оставил в камере хранения нечто, вообще непонятное мне.

Лист бумаги, казавшийся толстым, потому что был сложен в несколько раз. Когда я его развернул, он вытянулся в ленту почти три фута длиной и около шести дюймов шириной. Эта полоска бумаги была разделена на три колонки, которые, похоже, надо читать снизу вверх. Но ничего прочесть я не смог, потому что каждая колонка шириной в полтора дюйма 1 дюйм - около 2,5 см.> состояла из квадратов и прямоугольников, а не из цифр и букв. Квадраты и прямоугольники отличались друг от друга только более сильным или слабым затемнением. Вдоль левого края листа с правильными промежутками стояли цифры, начиная с тройки наверху и кончая четырнадцатью внизу. В верхней части ленты от руки было написано "Сводка данных".

Я сложил лист и снова спрятал в карман.

- Что это? - спросил Эрик.

- Не знаю.

- Кнут разгадает. - Он допил кофе.

Я полагал, что это дело не имеет отношения к Кнуту.

- Нет, - сказал я, - бумага привезена из Англии. И, по-моему, ее надо отвезти туда и там узнать, что это такое.

- Это дело ведет Кнут, - со спокойной настойчивостью возразил Эрик.

- Но я тоже веду это дело. - Немного помолчав, я нерешительно продолжал:

- Скажите Кнуту, если считаете необходимым. Но я бы предпочел, чтобы вы не упоминали вообще о нашей находке, потому что мне бы не хотелось, чтобы новость распространилась в Осло. Если вы скажете Кнуту, он должен будет написать рапорт, а вы не знаете, к кому попадет этот рапорт. Я бы хотел сказать ему сам, когда вернусь. В любом случае мы не можем составить план кампании, пока не узнаем, с чем имеем дело. И мы ничего реально не достигнем, сказав ему о бумаге сейчас.

Похоже, что мои слова не убедили Эрика, он упрямо молчал, но потом вдруг спросил:

- Где вы нашли ключ от камеры хранения?

- В шлеме Боба Шермана. Его упрямство медленно таяло.

- Хорошо, - наконец согласился Эрик. - Я ничего не скажу Кнуту. Он мог бы и сам первым найти этот ключ.

Его вывод едва ли можно было оценить как образец логики, но я поблагодарил Эрика, посмотрел на часы и сказал:

- Я могу успеть на самолет в два пять.

- Прямо сейчас? - удивился Эрик. Я кивнул.

- Не говорите никому, что я улетел в Лондон. Не хотелось бы, чтобы мой друг с желтыми глазами встречал меня в Хитроу.

- Дэйвид Кливленд? Не знаю такого, - усмехнулся Эрик. - Я передам от вас поклон бдину.

Я смотрел, как его взлохмаченная фигура, возвышаясь над толпой, пробиралась к дальнему выходу с аэродрома, и внезапно почувствовал себя без него незащищенным. Но ничего непредвиденного не случилось. Я успел на самолет, благополучно приземлился в Хитроу и, немного подумав, оставил свою машину там же, где она и была, - на стоянке возле аэродрома, а сам поездом поехал в Кембридж.

Воскресный вечер в середине семестра - удачное время, чтобы найти бородатых профессоров в их норах. Но первый же, кого я нашел, разочаровал меня. Он читал лекции по компьютерному программированию, но моя "Сводка данных", по его мнению, никакого отношения к компьютерам не имела. "Почему бы не попробовать у экономиста?" - посоветовал он. Я попробовал у экономиста. "Почему бы не попробовать у геолога?" - предложил экономист.

Хотя было уже десять вечера, я попробовал у геолога. Он, едва взглянув на мою полоску с прямоугольниками и квадратами, воскликнул:

- Господи, где вы достали такую сводку, ведь эти данные охраняются, как золотые слитки!

- Что это? - спросил я.

- Самое главное. Схема. Данные бурения. Видите эти цифры с левой стороны? Я бы объяснил так: они показывают глубину каждой секции. Может быть, в сотнях футов. Может быть, в тысячах.