Смертельное прикосновение

— С этими нам повезло. Эджима за два дня до смерти ходил в магазин благовоний. Один из его телохранителей сказал, что бродячий священник наткнулся на Эджиму в толпе и выбил пакет ладана из его рук. Эджима наклонился, чтобы поднять его. Священник мог коснуться его тогда.

— Телохранитель не заметил касания?

— Люди на улице закрывали ему обзор.

— Вы получили описание священника?

— Он был одет в простой халат и соломенную шляпу и просил подаяние.

Хирата, сожалея, покачал головой.

— Как и всякий священник в Японии. Только что он был там, а в следующий миг, как бы испарился.

— А комиссар дорог также встречался со священником незадолго до своей смерти?

— Нет, но он столкнулся с кем-то в магазине у своего кредитора.

Хотя чиновники ранга Сасамуры имели большие доходы, они вели расточительный образ жизни и попадали в долгу перед банкирами.

— Солдаты, оставшиеся снаружи магазина, видели продавца воды, что слонялся рядом, когда Сасамура был внутри. Это само по себе не было бы необычным, но один охранник заметил, что его ведра были пустые. Охранник подумал, что он был замаскированным бандитом, поджидавшим людей, которые в магазине занимали деньги. Он довольно далеко преследовал этого продавца.

— Может быть, водонос, также как и священник, были замаскированными убийцами и преследовали Эджиму и Сасамуру с целью убить их, — задумчиво сказал Сано. — Возможно, эти встречи были преднамеренными.

— Я думаю, что именно тогда они нанесли удар. К сожалению, охранник не смог описать водоноса, сказал лишь, он был похож на всех остальных.

— Я хочу знать, где был капитан Накаи, когда Эджима пошел в магазин благовоний, а Сасамура посещал ростовщика. Кстати, у нас есть новое направление для поиска.

Он рассказал Хирата о священнике Оцумо.

Их внимание привлек приближающийся топот копыт. Послышался голос:

— Почтенный канцлер!

Сано и его спутники остановились и повернулись, чтобы увидеть двух приближающихся всадников. Один из них был из стражи замка Эдо, а другой подросток-самурай, одетый в черное кимоно с рисунком зеленых веток ивы и серебряных волн, словно для праздничного случая. Оба остановили коней и поклонились Сано. Охранник сказал:

— Прошу прощения за прерывание, но это Дайкичи паж полковнику армии Ибе. У него есть важное сообщение для вас.

Запыхавшийся паж быстро произнес:

— Я тут потому, что Вы приказали, сообщать о любых случаях внезапной смерти непосредственно Вам.

— Кто-то умер? — Спросил Сано, обменявшись тревожным взглядом с Хиратой.

— Да, — голос пажа дрожал и слезы навернулись на его молодые глаза. — Мой хозяин только что умер.

Сано охватил ужас:

— Где?

— В Есиваре.

Известный квартал удовольствий Эдо находился на северной окраине города. Многие мужчины, посещавшие Есивару, единственное место в городе, где проституция была разрешена, попадали туда на пароме по реке Сумида, но Сано, Хирата и сыщики избрали быстрый сухопутный маршрут на лошадях. За длинной дамбой, по которой они ехали, располагались затопленные рисовые поля. Крестьяне ковырялись в них в них, пропалывая сорняки и собирая попавшуюся в сети рыбу. Ирисы, лилии и ивы росли по берегам канала. Но Сано заметил, что политическое противостояние привело к нарушению этой пасторальной обстановки.

Конные группы вооруженных самураев сопровождали важных должностных лиц. Путешествующие в паланкинах купцы, охранялись наемными телохранителями из ренинов. Когда Сано проходил мимо чайных, которые выстроились вдоль дороги к воротам Есивару, он увидел солдат с гербами правителя Мацудайра, которые выискивали беглецов повстанцев. Квартал Есивару было местом высокой моды, роскошных и изысканных развлечений, но Сано знал, что это не освобождало его от насилия. Позапрошлой зимой он там расследовал убийство, а шесть лет назад сорвал покушение. Теперь здесь умер чиновник, ставший жертвой злого умысла.

Он и его товарищи оставили своих лошадей за рвом, который окружал Есивару, и пересекли мост. Охранники пропустили их через красные, крытые ворота в высокой стене, которая не позволяла куртизанкам убежать. Внутри, они прошли мимо домов удовольствия, которые выстроились на главной улице. Смех вырывался из чайных, в которых развлекались мужчины, слышался звон сямисэнов. Клиенты прогуливались, высматривая женщин, которые сидели на виду внутри зарешеченных окон каждого борделя, за исключением одного, Минсуба. Он был расположен в конце самой дальней, наименее престижной улицы и обслуживал клиентов, которые хотели женщин по более низким ценам или более буйных развлечений, чем предлагалось в лучшие дома. Здесь, по словам его пажа, умер полковник Ибе. Бамбуковые жалюзи закрывали окна. Траурный вакуум окутал здание.

Сыщик Марумэ поднял занавес, что закрывал вход и окликнул:

— Привет! Кто тут есть?

Появились самураи. Седой мужчина с тонкими, будто вырезанными чертами лица учтиво приветствовал Сано, потом сказал:

— Я лейтенант Ода, главный помощник полковника Ибе, вы, должно быть, получили сообщение, которое я послал.

— Да, — сказал Сано. — Спасибо вам за то, что быстро сообщили мне об этой трагедии.