Смертельное путешествие

Мягко убирая ее костлявые пальцы с рукава, я ступила обратно в номер. Потом понаблюдала за ней сквозь щель приоткрытой двери: ее маленькое застывшее тело, этот завиток, свисающий со лба, словно грустная, серая змея.

Глава 8

На следующий день был праздник. Кажется был день Христофора Колумба. К полудню он превратился в кошмар.

Я ехала в морг сквозь такой густой туман, что гор не было видно. Работала до половины одиннадцатого и затем сделала перерыв на кофе. В комнате отдыха персонала я нашла Ларка Тайрелла. Он подождал пока я налила в чашку кофе и добавила сахар.

— Нам надо кое-что обсудить.

— Ладно.

— Не здесь.

Он пристально посмотрел на меня, и этот взгляд заставил меня ощутить укол беспокойства.

— В чем дело, Ларк?

— Отойдем.

Взяв меня за руку он вытащил меня через заднюю дверь.

— Темпи, даже не знаю как это сказать.

Он поболтал свой стаканчик с кофе.

— Просто скажи, — посоветовала я низким и ровным голосом.

— К нам поступила жалоба.

Я молча ждала продолжения.

— Мне это так неприятно, — он несколько секунд изучал свой кофе, а потом поднял на меня глаза. — На тебя.

— На меня? — я ушам своим не верила.

Он кивнул.

— Что я такое натворила?

— В ней говорится о непрофессиональном поведении, которое ставит под угрозу расследование.

— То есть?

— Проникновение на территорию без разрешения и неправильное обращение с доказательствами.

Я уставилась на него в недоумении.

— И нарушение границ.

— Нарушение границ?

В горле встал холодный ком.

— Ты ходила вокруг той собственности, о которой мы говорили?

— Это не было нарушение границ. Я просто хотела поговорить с владельцами.

— Ты пыталась войти внутрь?

— Конечно же нет! — тут я вспомнила как пыталась сломать ставни с помощью ржавого прута.

— И на прошлой неделе я прибыла на место крушения с разрешением.

— Кто давал тебе его?

— Эрл Блисс направил меня сюда. Тебе это известно.

— Понимаешь, Тэмпи, в этом вся проблема, — Ларк потер подбородок. — DMORT сюда не запрашивали.

Я была в шоке.

— А в чем состоит мое неправильное обращение с доказательствами?

— Мне даже спрашивать об этом трудно, — его рука снова потянулась к подбородку. –

Тэмпи…

— Просто задавай вопрос.

— Ты принесла останки которые не были зарегистрированы?

Так, нога.

— Я тебе рассказывала об этом. — Я постаралась успокоится. — Это мое личное решение.

Он молчал.

— Оставь я эту ногу, она уже при помощи койотов превратилась бы в кучку дерьма.

Поговори с Эндрю Райаном. Он там был.

— Я поговорю. — Он приблизился ко мне и сжал мне руку. — Мы уладим это дело.

— Ты воспринимаешь это так серьезно?

— У меня нет выбора.

— Но почему?

— Пресса дышит мне в затылок. Они набросятся на такое как гончая на слепого зайца.

— От кого эта жалоба?

Мне с трудом удалось сдержать слезы.

— Я не могу тебе сказать.

Он опустил руку и стал смотреть на туман, который медленно отползал, открывая пейзаж. Когда он снова обернулся ко мне на его лице было странное выражение.

— Но я скажу тебе, что вовлечены влиятельные люди.

— Далай-лама? Совет директоров?

От гнева мой голос окреп.

— Не сердись на меня, Тэмпи. Это расследование — большая новость. И если возникает проблема то никто не хочет с ней возится.

— То есть меня выбрали козлом отпущения?

— Ничего подобного. Просто мне нужно выполнить определенный ряд процедур.

Я глубоко вздохнула.

— И что теперь?

Он посмотрел мне в глаза и голос его смягчился.

— Я попрошу тебя уехать.

— Когда?

— Сейчас.

Теперь настала моя очередь смотреть на туман.

-------------

Гостиница в середине дня пустовала. Я оставила Руби записку с благодарностью и извинениями за внезапный отъезд и вчерашнюю холодность. Потом собрала свои вещи, закинула их в Мазду и отъехала так что из-под колес вырвался фонтанчик гравия.

Всю дорогу к Шарлотт я тормозила и газовала с визгом и скрежетом на светофорах каждой улочки, пока не выехала на трассу. В течение трех часов поездки я рихтовала чужие бамперы и постоянно жала на клаксон. Я ругала себя последними словами.

Мерзко. Подло. Жестоко. Другие водители старались не встречаться со мной взглядами и просто пропускали меня.

Я была унижена и сердита одновременно. Несправедливость анонимного обвинения. Беспомощность. В течение недели я работала при зверских условиях, наблюдая, и ощущая смерть. Я бросила все, посвятила себя делу, а меня прогнали как слугу, подозреваемого в краже. Ничего не объяснив, не поблагодарив, не выслушав. Просто — собирайся и уходи!

Помимо профессиональной была еще и личная обида. Хотя мы и работали вместе несколько лет, и Ларк знал как я скрупулезна в профессиональном плане, он все-таки не встал на мою защиту. А ведь он не был трусом. Я от него ждала большего.

Сумасшедшая езда сделала свое дело. Уже на окраине Шарлотт, моя бьющая через край ярость превратилась в холодную решимость. Я больше не совершу ничего предосудительного и очищу свое имя. Я узнаю кто меня обидел, решу эту проблему и закончу свою работу. Я буду бороться с обидчиком.