Смертельное путешествие

— Ты можешь мне в этом помочь?

Пока Пит говорил я делала заметки. Ко времени как он закончил я приняла решение.

Никакого нытья и жалости к себе! Я буду исследовать эту ногу пока не узнаю все о ее владельце и его жизни. А когда я узнаю откуда эта нога, то карточку с его данными пришпилю прямо на лоб Тайреллу!

— Большое тебе спасибо, Пит!

Я потянулась к нему и чмокнула в щеку. Не раздумывая, он привлек меня к себе. Не успела я отстранится, как он вернул мне поцелуй в щеку, и потом поцеловал меня еще — в шею, ухо и, наконец, добрался до губ. Я вдохнула знакомый аромат конфет и одеколона «Арамис», и миллион воспоминаний нахлынул на меня. Я ощущала его торс и его руки которые я знала в течении 20 лет, которые когда-то держали только меня.

Мне нравилось заниматься любовью с Питом. Всегда — с первого нашего волшебного взрывного секса в его крошечной квартирке на Кларк Авеню в Шампани, штат Иллинойс и, до последних лет, когда все стало глубже и неспешнее. Мелодия тела, которое я знала так же хорошо как каждую линию собственного. Занятие любовью с Питом было всеохватывающим. Это были чистая чувственность и полнейшее высвобождение. То, что мне было нужно. Мне нужно было что-то знакомое и уютное, чтобы отключить сознание и остановить время.

Я думала о своей пустой квартире. Думала о Ларке и его «влиятельных людях»; о Райане и его неизвестной Даниэле; об отдалении и расстояниях. Потом рука Пита скользнула на мою грудь.

«Пошло оно все к черту!», — подумала я.

И больше ни о чем не думала.

Глава 9

Я проснулась от звуков телефона. Пит опустил жалюзи, так что в комнате было довольно темно и пока телефон трезвонил, я попросту пыталась понять где я нахожусь.

— Давай встретимся сегодня вечером в «Провиденс Роуд Сандрис» и я угощу тебя гамбургером.

— Пит, я…

— Есть отличное предложение. Давай тогда в «Бижу»?

— Это же не ресторан!

— Завтра вечером?

— Не думаю.

На линии послышалось какое-то жужжание.

— Помнишь как я разбил «фольцваген» и нас тащили на прицепе?

— С Джорджии до Иллинойса. И у нас не работали фары.

— И ты не разговаривала со мной 600 миль.

— Сейчас все по-другому, Пит.

— Тебе понравилась прошлая ночь?

Мне жуть как понравилась прошлая ночь.

— Это ни при чем.

Я услышала на заднем плане какие-то голоса и глянула на часы — 8.10.

— Ты на работе?

— Да, мадам.

— Зачем звонишь?

— Ты просила тебя разбудить.

— О! — старый добрый Пит. — Спасибо.

— Всегда пожалуйста!

— И еще спасибо что присмотрел за Бёрди.

— Он появился уже?

— Мельком. Кажется он нервничает.

— Старина Бёрди в своем репертуаре.

— Он никогда не любил собак.

— И перемены.

— И перемены.

— Иногда перемены это хорошо.

— Да.

— Я изменился.

Такое я уже слышала от Пита. Он так говорил три года назад после бурного разговора с судебным репортером, и еще раз после эпизода с риэлтором. Я не ожидала трифекта.

— У меня было тяжелое время.

— Да уж. У меня тоже.

Я повесила трубку, прошла в ванную и долго простояла в душе, размышляя над нашими проблемами. Пит всегда даст совет, с ним мне уютно и я всегда получу поддержку. Он моя страховочная сетка, моя тихая заводь, которая мне так нужна после напряженного трудового дня. Развод был разрушительным, но так же показал мне мою силу, о которой я раньше не имела понятия.

И которой никогда не пользовалась.

Когда я вытерлась и обернула голову полотенцем, я стала рассматривать себя в зеркале.

Вопрос: О чем же я думала вчера?

Ответ: Я не думала вообще. Я была сердита, обижена, уязвима и одинока. И у меня не было секса довольно долгое время.

Вопрос: Повторится ли такое снова?

Ответ: Нет.

Вопрос: Почему?

Так почему нет? Я по-прежнему люблю Пита. С первого взгляда на него, босого и в одних брюках, на пороге юридической школьной библиотеки. Я любила его когда он лгал насчет Джуди, потом Эллен. Я любила его когда упаковала свои вещи и ушла два года назад.

И, ясно как день, я до сих пор нахожу его дьявольски сексуальным.

У моей техасской сестрички Хэрри есть такое выражение: мягкотелая тупая задница. И хотя я нахожу Пита сексуальным и люблю его, я все-таки не мягкотелая тупая задница. Вот поэтому такое не повторится снова.

Я протерла запотевшее зеркало, вспоминая себя другую. Когда мы впервые сюда въехали, я была блондинкой, с длинными, прямыми волосами до плеч. Теперь мои волосы короче и имеют золотистый оттенок, словно выгорели на солнце. Но уже проглядывают седые волоски, так что скоро мне придется попробовать каштановый оттенок краски "Клайрол".

Вокруг глаз стало больше глубоких морщинок, но подбородок у меня тверд и веки не нависают.