Смертельный азарт

— Видите, Лидия Афанасьевна, написано: «За первое место в соревнованиях общества «Наука» 1991 года. Пересветову И. И.». Мой трофей!

Читать надпись на кубке Лидия Афанасьевна не стала.

Илья поставил кубок на стол и рядом приладил грамоты, оформляя экспозицию. Где же Зойка со своим звонком, черт ее дери?!

Он схватился за фотоаппарат и сделал вид, что налаживает его.

Телефон в приемной наконец зазвонил. Лидия Афанасьевна заметалась.

— Снимайте скорей, Пересветов!

— Сейчас, сейчас!

Он кинулся к своей экспозиции, поправил грамоты, и от неловкого движения они рассыпались по полу.

— Растяпа, — рявкнула Лидия Афанасьевна раздраженно и метнулась в приемную к настойчивому звонку телефона.

Едва она исчезла, как Илья тут же сдернул с кубка крышку и увидел внутри небольшую коробочку, перетянутую резинкой. Он быстро вытащил коробочку, сунул ее в карман.

И в этот момент от дверей прозвучал голос Лидии Афанасьевны:

— Пересветов, что вы там положили к себе в карман?

Через стенку она, что ли, умеет видеть, старая чекистка? Илья обернулся и сказал удивленно:

— В карман? А! Сигареты! Закурить хотел, а потом вспомнил, что все-таки кабинет директора.

И на всякий случай предъявил сигареты, помахав пачкой перед глазами секретарши. Но та уже пожалела о своей доброте, уже осудила себя за опрометчивый поступок и сказала с решительной злостью:

— Идите на свое рабочее место, Пересветов. Мне ваши спортивные фокусы не нравятся.

Илья не стал особо возражать, промычал лишь что-то, словно обиделся, и вышел из кабинета. Проходя через приемную, он заметил, что телефонная трубка лежит на столе, а когда уже был в дверях, услышал, как Лидия Афанасьевна сказала по телефону:

— Зоя, я что-то не понимаю, что вы хотите у меня узнать?

Ясно стало, что интриганка Зоя сработала точно, только все их действия в паре сверхбдительную секретаршу не могут не насторожить. Старая школа повседневной бдительности, что поделаешь! Лидию Афанасьевну уже не перевоспитаешь!

Он быстро спустился на второй этаж, вошел в туалет, заперся в кабинке и вытащил из кармана похищенную коробочку. Внутри оказалась металлическая кассета для фотопленки и свернутая в фантик купюра в тысячу рублей. Видимо — то, что надо. Наверное, старик все свои расчеты, весь метод «КРД-Дельта» скопировал на микрофильм и вложил его в кассету. Назначение же тысячерублевой купюры пока было непонятно.

Илья положил коробочку в кейс, вышел из туалета и вернулся в лабораторию.

Спартак уже сидел у компьютера и при появлении Ильи проворчал:

— Салют. Звонил Шершов, сказал, что приболел и на работу не придет. Слушай, давай и мы смоемся отсюда к чертовой матери? Один черт, сиди здесь сейчас, не сиди — ничего не изменится.

Илья с этим предложением тут же, без колебаний, согласился. Манкирует работой начальник — может отдохнуть и подчиненный.

Вдвоем они вышли из проходной института как раз в ту минуту, когда начальник режима Харламов по каким-то своим делам заглянул в приемную директора, и Лидия Афанасьевна, слегка поколебавшись, все же сочла своим долгом сообщить, что полчаса назад здесь был Пересветов, что он с какой-то вполне дурацкой просьбой проник в кабинет директора и, кажется, что-то похитил со стола.

— Что? — спросил Харламов.

— Не знаю, — слегка напуганно ответила секретарша. — Меня отвлекли телефонным звонком, но мне показалось, что Пересветов что-то вытащил из этого спортивного кубка и спрятал себе в карман.

— Из кубка?

— Ну да.

— Не берите в голову, Лидия Афанасьевна, — заботливо посоветовал Харламов, хотя в свою голову сообщение отложил тут же. — А кто вам звонил?

— Зоя из отдела кадров. По каким-то пустякам.

— Сейчас у нас вся жизнь пустяки. Все пошло вразнос, — меланхолично подвел итог Харламов и ушел в свой кабинет, где, усевшись в кожаное кресло, призадумался над сообщением секретарши, над тем, что Пересветов и его начальник Шершов делают сборник Всесвятского и ищут в архиве все его работы. А тут еще этот стойкий институтский миф о проекте «Дельта». И если все увязать воедино, то между этими фактами и событиями возможна связь.

Он с раздражением вспомнил, что после смерти Всесвятского кабинет не опечатывали, не ревизовали бумаги, как было положено раньше, а просто поначалу заперли, а потом передали ключи Лученкову.

В том, что Пересветов действительно пытался отыскать в кабинете директора что-то крайне ему нужное, скорее всего секретное, Харламов не сомневался ни секунды. Он и не мог сомневаться, в силу своей натуры, воспитанной и натренированной именно на такой вывод — просто так в кабинет начальника никто не проникает. Пересветов искал свою выгоду.