Смертельный дубль

В ужасе режиссер наблюдал за тем, как его противник взвел курок, наставил пистолет в грудь раненого и выстрелил.

Когда дым рассеялся, режиссера Иннокентьевского уже не существовало.

66

Майор Жаверов никак не мог избавиться от гнетущего чувства вины. В тот вечер, когда убивали Иннокентьевского, он допоздна прогулял с девушкой, вместо того чтобы предупредить всех, кого можно, об опасности, угрожающей режиссеру.

Конечно, просто так совпало, что именно в этот вечер майору неоткуда было позвонить… Но разве не обязан он был любой ценой отыскать действующий аппарат как можно скорее? Однако он махнул рукой, понадеялся на авось, тем более что рядом была девушка, красивее которой Жаверов никогда раньше не встречал.

«Хорош, хорош! — не уставал мысленно терзать себя майор. — Прельстился барышней и забыл о долге! Там человека убивают, а он знает о вероятности преступления и преспокойно продолжает гулять! Вот до чего женщины доводят…»

«Да, но если бы не эта барышня, — поправлял сам себя майор, — я так и не узнал бы о пресловутой вероятности. Надо было сказать Марусе спасибо за ценную информацию, может, даже расцеловать ее в знак благодарности». При мысли об этом Жаверов на секунду блаженно зажмурился и пулей полетел к телефону…

«Однако не мог же я бросить девушку одну на темной улице! — Майор пытался защищаться от самого себя. И тут же давал самому себе отпор: — Значит, надо было сразу довести ее до дома, а там, невзирая на ее возражения, подняться в квартиру и позвонить… А ты, — майор уже перешел в разговоре с собой на местоимение второго лица, — и этого не сделал… Прямо как будто испугался жалкого немого дворника… то есть тьфу — уборщика!.. Впрочем, бедолага Иннокентьевский к тому времени, наверно, уже не ждал ни от кого помощи… Минуточку! — вдруг почти вслух воскликнул майор. — А что, если его вообще не было тогда дома, дяди Васи этого? Что, если это он и убил? Тогда все бы сошлось… На Овчинина покушался загадочный двойник Топоркова, а Иннокентьевского убил Лихонин! Что, если они на пару действуют — подложный Топорков и дядя Вася?

Осел, осел! — Жаверов даже хлопнул себя по лбу. — У меня был прекрасный шанс убедиться в невиновности Лихонина, но я и этого не сделал… Если бы он оказался дома, я бы, пожалуй, с чистой совестью, перестал подозревать дядюшку прекрасной Маруси…

Впрочем, об этом можно спросить как раз у нее! — осенило майора. — Просто невзначай поинтересоваться при следующей встрече. Марусе незачем врать, едва ли дядюшка держит ее в курсе своих злодеяний…

Боже мой, да что я несу! — одернул себя майор. — Каких, к черту, злодеяний?! Я и так почти уверен, что Лихонин здесь ни при чем… А если и при чем, то Маруся не в курсе — это безоговорочно. Стало быть, все, что она мне про своего дядю скажет, можно будет считать истиной в последней инстанции…»

Разумеется, всеми этими мыслями Жаверов не смел поделиться ни с кем. Ему было бы невыносимо стыдно кому-то поведать об этом. Как же, майор Жаверов, издавна слывущий безупречным профессионалом, опростоволосился как школьник! Школьник, увлекшийся милой девочкой в юбочке, которая сама — вчерашняя школьница…

«А Маруся? — с досадой подумал майор. — Ведь ей-то в любом случае придется рассказать… Точнее, у нас неминуемо состоится разговор про Иннокентьевского. „Мне очень жаль, Маруся, но его все-таки убили“, — глубоко вздохну я. „Кого?“ — ахнет она. „Иннокентьевского“, — отвечу я. „Как — его? — ужаснется она. — Мы же о нем в прошлый раз говорили. Вот так зловещее совпадение!..“

И что я, спрашивается, ей на это скажу? „Я мог его спасти, Маруся, но из-за вас…“

Нет, так я не скажу и под угрозой смерти. Я ведь ей даже не объяснил, в чем дело, а сама она ни о чем и не подозревала… Иначе сама бы погнала меня на работу или оперативно привела к себе домой, чтобы я все-таки позвонил оттуда… Словом, как ни крути, кругом я виноват. И нет мне никакого прощения…»

С этими невеселыми мыслями майор Жаверов вошел в кабинет полковника Видова.

67

— Значит, кинорежиссера Иннокентьевского, — задумчиво произнес полковник Видов, — убили точно так же, как этого, как его…

— Войномирова, — подсказал майор Жаверов.

— Да, точно! Стало быть, преступник уже начинает повторяться?

— Лишь в том же смысле, — криво улыбнулся Жаверов, — в каком одни русские писатели повторяли других… Пушкин писал про дуэль, и об этом снял фильм Войномиров. Потом Лермонтов писал про дуэль…

— Ну ясно-ясно, — перебил Видов. — Мы и сами кое-что читали… И пистолетами эти литературные герои тоже орудовали одинаковыми?

— По крайней мере, наш убийца, как всегда, оставил орудие на месте преступления. Это точно такие же старинные дуэльные пистолеты, что и в прошлом аналогичном случае.

— И где он их берет только?.. — процедил полковник.

— На «Мосфильме», говорят, такого добра навалом, — махнул рукой майор.

— Конфисковать бы их оружейный арсенал, — поморщился полковник.