Смертельный дубль

— Да там сам черт ногу сломит, — посетовал Жаверов. — Это надо с каждой отдельной штуковиной разбираться — где бутафорская, а где — нет… Киношники — они же часть фальшивым делают, а часть покупают с рук у коллекционеров… И эти самые пистолеты вполне могли у кого-то приобрести…

— А потом хранили их вместе с боевыми патронами, — покачал головой Видов.

— Художники, что с них взять, — протянул майор. «Художники» он произнес как ругательное слово.

— Значит, убийство Иннокентьевского во всех деталях совпадает с прошлым? С тем, где Войномирова этого грохнули?

— Не совсем, — отвечал Жаверов. — На этот раз убийца стрелял дважды. Видимо, сначала выстрелил с расстояния, как на настоящей дуэли. А потом подошел к лежащему, еще живому, режиссеру вплотную и добил его.

— Хорошенькая дуэль, — поморщился полковник. — И он вновь предоставил жертве шанс стреляться с ним на равных?

— Как будто бы, — сказал майор. — Но, как и в случае с Войномировым, пуля в пистолете жертвы осталась неиспользованной.

— Что же это они оба даже не попытались спастись? — недоверчиво заметил Видов. — Или все режиссеры — трусы?

— Как знать, — пожал плечами Жаверов. — Актеры точно — все. А режиссеры… Вот Овчинин — тот, который выжил, — человек, я бы сказал, отчаянной смелости…

— Все-то у них крайности. Либо отчаянная смелость, либо неспособность выстрелить в того, кто в тебя целится… А убийца, выходит, по-своему благороден. Это, конечно, тоже следствие повреждения рассудка, но тем не менее…

— Я вот в этом не уверен, — признался майор. — Помните, как было с Муминым? Две порции с ядом. Сам преступник явно не собирался жрать такое мороженое, но приготовил две порции… Видимо, тоже хотел обставить дело как дуэль…

— Ты к чему это ведешь? — хмыкнул Видов. — Что дуэль он разыгрывает по-настоящему, а в других случаях мухлюет?

— Так, может, и в дуэлях мухлюет? Может, он эти пули в пистолеты жертв уже задним числом подкладывает?

— Ну, это уж как-то слишком сложно, — усомнился полковник.

— На то он и поврежденный, как вы сами говорите, рассудком, чтобы идти на всякие такие усложнения… Он, вероятно, хладнокровно все это делает… С другой стороны, Овчинин описывал его, как весьма нервного…

— А ты уверен, что тот, кто приходил к Овчинину, — перебил подчиненного Видов, — наведывался и ко всем остальным?

— Если нет, то мы опять упираемся в версию психов-сообщников.

— Не просто психов, а актеров, — уточнил полковник. — Например, уборщик плюс тот, кто гримируется под самоубийцу.

— Не исключено, — согласился Жаверов, с неудовольствием ловя себя на мысли, что ему уже не хочется всерьез подозревать Лихонина — дядю такой прекрасной племянницы…

68

— А, вы тут как тут, — кивнул майор Жаверов артисту Носикову, в который уже раз нагнавшему его в одном из коридоров «Мосфильма».

— Вас трудно не заметить, — улыбнулся Носиков. — Даже когда вы без формы… А уж в этой фуражке…

— Жаль, что вы ничего другого позавчера не заметили, — перебил его Жаверов.

— Виноват, товарищ майор, — поник артист. — Кабы я знал, так уж, конечно бы…

— Я вас ни в чем не виню, — счел необходимым сказать майор, — тем более что одну жизнь вы уже спасли… Но все-таки вы согласны, что оплошали, когда делали свои выводы? С Овчининым вы угадали, молодец, ну а Иннокентьевского почему же упустили?

— Упустил, — печально согласился Носиков. — Когда я перебирал разные произведения, которые у нас экранизировали, я, конечно, вспомнил о «Герое нашего времени». И сразу на ум пришел одноименный фильм Ростоцкого. А Ростоцкий, знаете, экранизировал не те части романа, где Печорин кого-то убивает… Вот я и решил, что Ростоцкому ничего не грозит, и, думаю, правильно решил… Но совершенно, представьте, вылетело из головы, что еще задолго до Ростоцкого Иннокентьевский снял «Княжну Мери». Именно там была дуэль эта проклятая…

— Ясно, — вздохнул Жаверов. — Ну, не огорчайтесь, товарищ Носиков, вы и так помогли, чем могли… Это вообще наша работа — предотвращать, так что… Хотя вы вот говорили про какие-то отряды, которые недурно бы собрать… Вроде дружинников, как я вас понял… Ну и как с этим?

— Увы, никак, — развел руками актер. — Никто не захотел с этим связываться.

— Значит, вы один-единственный на студии такой энтузиаст? — добродушно усмехнулся майор.

— Выходит, один… Я бы, конечно, за Иннокентьевским тоже пронаблюдал бы, как за Овчининым, — горячо заговорил Носиков. — Но не ожидал ничего подобного… Думал, если убийца снова пойдет на дело, то опять на Овчинина покусится… А он вон чего выкинул!

— А вы не допускаете, — спросил Жаверов, — что Иннокентьевского убил не тот, кто приходил к Овчинину?

— А кто же? — удивился актер. — То есть кто тогда, если не он?

— Сообщник, — просто сказал майор.