Смертельный лабиринт

Крылов вдруг посмотрел на девушку с нежностью, притронулся смычком к скрипке и начала играть тихую медленную мелодию – колыбельную. Потом, не прекращая играть, спросил у доктора:

– Мой милый мальчик Фрикс, сын облачно-прекрасной Нефелы, скажи мне, твоему барану-спасителю, честно, твои мозги еще способны соображать? Или уже превратились в радужную кашицу?

– Я не знаю, – пробормотал Галер. – Если этот вопрос задаешь мне ты, то скорее второе, чем первое.

– Хорошо. – Крылов прекратил играть и указал смычком на барельеф золотого руна: – Что же случилось с бараном, раз его шкура висит вон там?

Доктор просто пожал плечами.

– Когда ты спасся, мой Фрикс, ты принес своего благодетеля в жертву. Попросту зарезал. А золотое руно Криса повесил на дерево. Но дойти до него ты не можешь – ведь руно теперь стережет змей Латон. Один неверный шаг, и клыки Латона пронзят тебя, как они пронзили эту бедняжку.

– Ноты! – поморщился доктор. – Не отвлекайся. Что это за ноты.

Луиза, услышавшая вопрос, меланхолично ответила:

– Аргонавт Ясон усыпил змея, который стерег руно, сыграв на флейте.

– Но! – Крылов поднял смычок. – Что же он сыграл?

Галер наморщил лоб.

– Нет! – сказал он решительно. – Обитель строил Ганнибал. Вряд ли он знал, какую именно мелодию играл этот ваш Ясон.

– Именно! – гаркнул Крылов. – А Ганнибал был большой шутник! И арап. Ну-ка!

Он вдруг пошел по плитам, внимательно разглядывая их и время от времени беря на скрипке разные звуки. А потом расхохотался, тряся объемным животом.

– Что смешного? – рассердился Галер.

Крылов вытер истлевшей манжетой слезы, выступившие на глазах.

– Ну и шутка! – сказал он наконец. – Достойная!

И заиграл. Но это была совсем не греческая мелодия – а что-то очень знакомое, русское, что Галер слышал в детстве. И наконец пришли слова:

«Где ж ты был, мой черный баран?

Где ж ты был, мой черный баран?

На мельнице, на мельнице, милостивый пан…»

Это была песенка, которую Галер слышал от своей бабки. Баран пошел на мельницу молоть муку, а его за это били палками. Отчего баран заплакал.

– Черный баран! – воскликнул Крылов. – Бедный черный баран, которому досталось палок! И зачем я тебе помогаю?

– Может, потому, что ты жив, пока я живу?

Крылов поморщился.

– Уверяю тебя, Фрикс, даже если ты тысячу раз умрешь, я все равно останусь в памяти других. Ну да ладно. Все равно это наш последний разговор. И моя последняя помощь тебе.

– Почему?

– Потому что в конце этой истории Фрикс приносит барана Криса в жертву. В благодарность за помощь.

– Я никакой не Фрикс! – возразил Галер. – И у меня еще осталась настойка.

– Она тебе больше не нужна, – заявил Крылов. – Хватай девчонку и иди за мной.

Галер с сомнением посмотрел на девушку. Стоило ли брать с собой эту сумасшедшую, не проще ли оставить ее здесь? Ведь она и так, почитай, уже мертва. А тащить ее через последние залы…

– Не возьмешь – не проведу к выходу, – строго заявил Крылов.

Тяжело вздохнув, Галер закинул руку Луизы себе на плечо, с огромным трудом встал. Тогда Иван Андреевич снова взялся за скрипку, заиграл «Черного барана» и двинулся странным маршрутом, переходя с одной плиты на другую – точно по нотам. И такой странной процессией они двинулись к противоположной стене. Когда же Галер ступил на последнюю плиту, барельеф золотого руна с рокотом отъехал в сторону, открывая проход в следующий зал. Доктор втащил девушку внутрь и опустил ее на пол.

А Крылов остался в зале Овна. Опустив смычок, он внимательно посмотрел на Галера.

– Вот и все. Больше мы не увидимся.

– Почему?

– Есть два объяснения, – сказал Крылов. – Либо ты все-таки вернул себе рассудок. И видения покинули тебя. Либо наоборот – безвозвратно перешел такую черту, за которую даже мне нет хода.

Дверь зала Овна начала с рокотом закрываться. И доктор и Крылов молчали. Просто смотрели друг на друга. Наконец каменная перегородка окончательно встала на место. Галер услышал шорох за своей спиной. Обернувшись, он увидел, как Луиза ползет в сторону следующего зала.

– Ты куда? – спросил он. – Снова хочешь сбежать? Нет уж! Старик ушел. Помогать мне он больше не будет.

Луиза лихорадочно двигалась, пытаясь встать на четвереньки. Панический ужас охватил ее. И не только потому, что разговаривающий с невидимым стариком доктор оказался полным безумцем. Но его безумие было заразительно – все то время, пока он тащил ее на себе к барельефу золотого руна, она слышала, как кто-то играет на скрипке дикую однообразную мелодию. Единственным ее желанием теперь было как можно дальше оказаться от этого безумия.

Галер в два шага нагнал девушку, которая уже выбралась в новый зал, и схватил ее за волосы.

– Стоять! Ты никуда без меня не пойдешь! – зло крикнул он. – Поняла? Или научить тебя по-другому?

Он поднял кулак, чтобы как следует врезать ей по голове, но в этот момент мир качнулся – да так, что доктор полетел на пол, не выпуская волос девушки. А потом что-то грохнуло. И воздух вдруг наполнился пылью и каменной крошкой.

Лефортово