Смертельный лабиринт

Капитан Ватрухин оглянулся, поискал глазами и, увидев Сагтынского с Дубельтом, подошел. Небрежно козырнув, спросил:

– Люди в здании есть?

– Возможно, – кивнул Дубельт.

– Могу послать свободных гатлангеров, чтобы вывели их.

– Послушайте, капитан, – тихо сказал Дубельт, – я ценю ваше человеколюбие. Но если в здании и есть люди, то они проникли туда незаконно, понимая, что их может ожидать. Я надеюсь, что при первых же выстрелах эти люди уйдут. А если не уйдут – я ничего поделать не могу.

– Но как же так…

– У меня приказ императора немедленно разрушить это здание.

Капитан снял кепи и вытер платком лоб. Он выглядел растерянным.

– Речь идет о гражданских? – уточнил он.

– Речь идет о преступниках, – возразил Леонтий Васильевич.

Капитан посмотрел на Сагтынского, как будто ища поддержки, но Адам Александрович пожал плечами.

– Не думаю, что они пострадают, – сказал он. – Стены довольно толстые. Придется, как я думаю, сначала пробивать их цельными ядрами, а потом применить сквозь пролом разрывные.

Капитан хмыкнул.

– Господа, давайте пусть каждый занимается своим делом. Просто я не хочу стать причиной смерти невинных людей. Чтобы потом не говорили…

– Разве вас не предупредили, что вся эта операция – строжайший секрет? – удивился Дубельт.

– Я, безусловно, предупрежден, как и все мои люди. Но… – он обвел рукой артиллерийскую прислугу. – Вы всерьез полагаете, что они до гроба не проговорятся?

– Нет, – покачал головой Леонтий Васильевич, – но мы подумаем об этом чуть позже.

– Эх, – вздохнул капитан, – слишком близко стоим. Не посекло бы осколками камней! Почему вы не вызвали саперов, чтобы взорвать все к чертям собачьим, извините?

– Нет времени, – ответил Дубельт. Не объяснять же капитану, что саперов пришлось бы запускать внутрь Обители, а это было категорически неправильно.

К концу этого разговора канониры, бомбардиры, фейерверкеры и гатлангеры уже заняли свои места у орудий и поглядывали в сторону Ватрухина, ожидая приказа.

– Прошу прощения, господа, пойду запущу механизм, – козырнув, капитан отошел к пушкам.

Обойдя орудия, скорее для проформы, чем изыскивая недочеты, капитан Ватрухин встал у первой пушки и крикнул:

– Батарея! Заряжай с ядром!

Действительно, это было похоже на часовой механизм с множеством фигурок, которые вдруг четко сдвинулись, повернулись, сделали шаг кто вправо, кто влево. Вторые номера выскочили вперед с картузами с порохом и ядрами и замерли у стволов. Не сдвинулись только тонкие струйки дыма с фитилей пальников в руках третьих номеров.

– Заряд в дуло!

И снова короткий топот ног в полном молчании.

– Как на учебных стрельбах, – заметил Сагтынский.

– Скорее балет. Перед нами выделываются, – сказал Дубельт. – Скоро совсем забудут, что и жандармы – такие же военные.

– Прибей заряд!

В ход пошли банники и пробойники. Четвертые номера склонились над затравочными отверстиями, прокалывая через них картузы.

– Орудие!

Третьи номера стряхнули пепел с фитилей пальников и начали их раздувать.

– Ну, с богом, – сказал Дубельт.

– Пали! – крикнул капитан Ватрухин.

Пушки нестройно грохнули, выплюнув струи белого порохового дыма, громким треском отозвалась стена Обители, разорванная ядрами.

– Бань орудие!

Пока дым сносило ветром, первые номера споро начали прочищать стволы банниками, в то время как вторые уже перехватывали подносимые новые картузы.

– Ты нашел юношу? – спросил Сагтынский.

– Нет, – ответил Леонтий Васильевич. – Мой человек помог ему внедриться в дом баронессы, но потом потерял из виду после убийства старухи.

– Возможно, он где-то рядом?

– Возможно. Я оставил засаду в избе, где он снял угол. Вчера вечером привезли его вещи, но я пока их не просматривал. Перечитывал рукопись Крылова.

– Я бы тоже ее еще раз перечитал, – признался Сагтынский, – все равно, думаю, здание придется разрушать несколько часов. В лучшем случае.

Дубельт позвал жандарма из сопровождения, приказал принести раскладные стулья и его сумку.

– Почитай, Адам, я взял рукопись с собой. Заодно я послушаю твои размышления. Ты можешь читать и размышлять одновременно?

Сагтынский тонко улыбнулся, потом указал на стену Обители, которая проступила в остатках порохового дыма.

– Неплохо, а? Повреждения значительные.

Дубельт также взглянул на стену – все три орудия били в одно место. Как будто великан ударил огромным кулаком в камни стены, вдавив их внутрь.

– Если так дело пойдет, – сказал Адам Александрович, – мы можем не успеть дочитать рукопись.

– Заряжай с ядром! – послышался крик капитана Ватрухина.

Машинный зал

Федя вжался в стену, постарался слиться с ней. Человек с саблей быстро прошел мимо. Но кто он? Охранник или бандит? Рука, которой он сжимал потерянный теперь карандаш, была залита липкой кровью. Человек с саблей прошел мимо так уверенно – казалось, он знает куда идти. Федор потерял его из виду, но еще слышал шум шагов. И тут же пошел следом, надеясь, что шум потока скроет звук его шагов. Сердце все никак не унималось. А воздух, выпущенный из груди во время короткого беспомощного удара, как будто не хотел больше наполнять легкие.