Смерти нет

«Дай только мне мою саблю заполучить, а уж за наградой дело не станет. Кишки выпущу и тебе, и тому, кто саблю мою купил. И мальчишке. Этому – медленно. А потом – в степь. А уж там, с возвращённой удачей…»

– Я могу передать твои слова, – после небольшой заминки ответил кузнец. Большой, широкий, сильный, он боялся Сёлте, и тому это нравилось. – Передать передам, но успеха не обещаю.

– Уж передай. В долгу не останусь.

«Этой же саблей голову тебе снесу!»

Ничего чинить у этого кузнеца Сёлте не станет. Другой найдётся. Здесь их полно. А вот проследить за кузнецом стоит.

* * *

– …Обещал и рассказал, – заключил кузнец. – Дальше – сам. Хочешь – потолкуй с ним, хочешь – нет. Но если решишь поговорить, один не ходи. Друзей возьми. Нехороший он человек. Опасный.

«Я и сам опасный», – чуть не ляпнул Сергей, но сумел придержать язык. Вспомнил, как нурман в одиночку за него поединок выиграл. К тому же кузнец не хотел уязвить его гордость. Просто предупредил.

Сергей вышел из кузницы, вынул саблю из ножен. Рукоять лежала в ладони идеально. Оголовье наборное – из медной и серебряной проволоки. Ровно того веса, какой нужен. Молодец коваль. И ножны красивые. Серая кожа снаружи, мех – внутри. И лёгкие – не больше килограмма, хотя конец защищен бронзовой накладкой и поверх кожи бронзовые же узкие кольца.

Сергей вернул саблю в ножны. Оружие для воина – инструмент. Но эта больше чем инструмент. Словно живая. Может, в ней тоже какое-то волшебство скрыто? Сергей вспомнил, с каким почтением относился к ней прежний хозяин. Как трогал её…

«Я ревную, – подумал он. И засмеялся. – Саблю…»

Сергей сунул медяшку подмастерью, который привёл Мара. Подмастерье, ражий детина на пядь выше Сергея, к жеребцу относился опасливо. Отдал поводья и сразу отошёл.

– Хороший, хороший. – Сергей подал Мару ладонь с кусочком лепёшки.

Жеребец взял деликатно, схрумкал и ткнулся в щёку бархатной мордой.

И пошёл ровной нетряской рысью, едва Сергей оказался в седле.

Уехали они, впрочем, недалеко.

– Стой, вор!

Выехавшие из проулка всадники перекрыли дорогу.

Сказано было по-хузарски, но всадники эти хузарами точно не были.

Двое пеших, выскочивших будто из-под земли, а на самом деле – из дыры в заборе, ухватили вороного под уздцы. Вернее, попытались. Одного Мар цапнул зубами, второго попробовал достать копытом, но тот увернулся.

– Ты! – изумлённо воскликнул Сергей.

Впереди, с наложенной на лук стрелой, злобно щурился старый знакомый. Младший хан Сёлте.

Печенег в Киеве! Вооружённый. Угрожающий ему, варягу.

Просто разрыв шаблона.

– С коня! – скомандовал Сёлте.

– Зачем? – по-хузарски осведомился Сергей.

Страха не было. Зато мозг работал по максимуму. Искал варианты.

От стрелы, выпущенной с пятнадцати шагов, не увернёшься. И бронь её не удержит.

– Поговорить, мальчик. Я не сделаю тебе плохо, – по-хузарски произнёс хан, не опуская лука. И добавил по-печенежски, своим:

– Стащите его наземь!

Думал, Сергей не поймёт.

Сабля будто сама оказалась в руке. Пешие отпрянули. Не рискнули сунуться.

Сергей держал их боковым зрением, а сам следил за ханом. Стрела летит быстро, но, чтобы натянуть лук, требуется время. Треть секунды или половина. В зависимости от навыков стрелка. Но этого хватит, чтобы среагировать.

– Отдай мне мою саблю, и я тебя не трону! – пообещал хан.

– И сколько ты мне за это заплатишь?

Сергей не собирался отдавать саблю. Он тянул время, которое было на его стороне. Гормоны подростка требовали: дерись! Но Сергей пока держал их в узде. Ум опытного воина не видел пути к победе. Печенегов пятеро. Двое пеших, сам хан и за его спиной – ещё двое конных. А у Сергея ни лука, ни щита, и даже кольчуга на такой дистанции стрелу не удержит.

– Сколько хочешь?

Хан только изображал готовность к переговорам, и Сергей это отлично понимал. Печенег не хотел убивать его здесь, на улице. Да, они сейчас вне городских стен, но кто поручится, что никто не наблюдает за ними с крышы сарая или через щель в заборе?

Махнуть через глухой забор прямо с седла? Могло получиться. Но тогда придётся бросить Мара. И саблю, чтобы освободить руку. Возможно, получив саблю, печенег не станет преследовать Сергея.

– Десять гривен серебром.

– Ты получишь, – пообещал хан с лёгкостью, прямо-таки кричавшей о том, что платить он не собирается. – Отдай мне саблю и поедем со мной.

Сергей строптиво мотнул головой:

– Сабля станет твоей, когда ты заплатишь!

«Она и так моя!» – хотелось крикнуть Сёлте. И всадить стрелу в живот дерзкому мальчишке.

Но он сдержался. Дурачок хочет серебра? Сёлте зальёт это серебро ему в глотку.

– Хорошо, – согласился хан. – Пока будет у тебя. Поехали, храбрый юноша. Гривны ждут. – И по-печенежски добавил: – Хватайте его, когда он тронет коня.

Они не успели. Сергей не просто тронулся с места. Удар каблуками в бока – и Мар вмиг покрыл десять метров, разделявших Сергея и Сёлте.

Хан успел выстрелить. Сергей пригнулся, и стрела прошла над ним.