Смерти нет. Краткая история неофициального военного поиска в России

А проверяли знаешь как? У-у-у! Со Счетной палаты аудитор — дедок такой — сидит, и документы листает, листает... А потом говорит: «Ну что, поймал я вас». Я говорю: «Не понял». — «А чем вы объясните мне, что вы в один день заправились пятнадцать раз? Наверное, вы просто чеки на АЗС взяли». Я тоже в непонятках, звоню командиру отряда, говорю: «Вадик, ай-я-яй!» Он говорит: «Чего?!» — «Почему пятнадцать чеков за один день? Вы что, пятнадцать раз заправлялись, что ли?» — «Да». — «Не понял?» Он мне говорит: «Юра, у нас ГТ-Т! Гусеничный тяжелый тягач. По асфальту ходить нельзя — мы подъехали к заправке, а заправка на той стороне, и мы канистрами таскали через дорогу туда- сюда, чтобы его наполнить». Вот до этого доходило.

А потом случилось страшное: Правительственную комиссию расформировали, и поисковиками вообще никто не занимался. Опять бардак наступил! Правительственную комиссию расформировали в 96-м году, когда посчитали, что 50-летие Победы прошло, ну и больше никому ничего не надо. Праздник отпраздновали, ура-ура — все. И наступила великая смута. Кто в лес, кто по дрова. А в 2004 году приняли так называемый 122-ФЗ, который чохом поправил 75 законов. И из нашего закона исчезла самая главная фраза — что поисковой работой руководит специальный орган при Правительстве. Убрали и написали, что поисковой работой руководит уполномоченный федеральный орган исполнительной власти. Что это такое? Какой орган? И вся эта херня длилась до 2007 года, а в 2007 году случилось страшное. Есть такой начальник управления — ну, сейчас уже не начальник управления, советник товарища Булгакова, 1-го замминистра — генерал Кирилин, который сказал: «Еханый бабай, поисковики — это ж замечательно, а вот у нас есть Военно-мемориальный центр Генштаба, а давайте он будет вот этим федеральным органом исполнительной власти в сфере увековечения?» Но для этого нужно было высочайшее изволение господина Президента, потому что в законе появилась еще одна строчка — что всей работой по увековечению памяти руководит Президент. То есть Президент должен определить вот этот орган. И вот в 2007 году выходит Указ Президента № 37 (аналогия такая нехорошая) о том, что федеральным органом исполнительной власти в сфере увековечения памяти является Минобороны. Все, жопа! И если эта жопа будет развиваться дальше — будет вообще полная задница. Разницу ощущаешь: специальный орган при Правительстве и Министерство обороны. Что такое Министерство обороны? Это одно из министерств Правительства. То есть проблему эту скинули с федерального уровня на ведомственный.

А дальше началась песня. Мне звонят и говорят: «Приходи работать в Управление. Никто не понимает, что такое поисковая работа, нужен специалист — давай, приходи». Ну, я и пошел. Ох, блин. Мы непобедимы. Потому что я Минобороны изнутри знаю — мы непобедимы! Такие валенки сидят такие тупые! В общем, смысл в том, что Минобороны — это же одно из самых закостенелых министерств. И смысл-то в чем: в законе прописано, что поисковой работой занимаются общественные организации, уполномоченные на проведение этой работы. В 96-м году Правительственная комиссия выпустила распоряжение, где черным по белому было написано уполномочить Российский центр «Искатель» на проведение поисковых работ на территории Российской Федерации. Все, определились. Комиссию расформировали, передали в Минобороны, и мне говорят: все, распоряжение недействительно! Я говорю: «А кто уполномочен-то проводить работы поисковые? Раз вы федеральный орган исполнительной власти, так уполномочьте тогда!» Короче, я дошел до замминистра. Иванов — нормальный мужик, он хорошо все понимал, но он ушел. Пришел Сердюков. Я к Сердюкову намылился, неделю пытался пролезть, в конце концов меня приняла его советник, этакая мадам, я там минут двадцать перед ней распинался... Она сидит и такая: «А, я поняла, вы не ко мне». — «А к кому?» — «Фролов». Какой-то там тоже советник министра. Я опять там «ля-ля-ля», а мужик нормальный в итоге оказался, говорит: «Юр, хочешь совет? Если бы ты к Сердюкову сейчас пришел с предложением, как землю Нахабинского полигона вывести из военного имущества и отдать под строительство коттеджей, он бы тебя сразу принял. А так — лучше не ходи. Ему это вообще на хуй не надо — неинтересно».