Смерти подобные сны

Раменский весело наблюдал за ней, удивляясь наивности вполне взрослой женщины. Сколько ей может быть лет, думал он? Ну, не меньше двадцати пяти, и такая школьная романтичность! Задержка развития, не иначе. Шутка. А вообще забавная девица, но главное - очень красивая. И замужем, это хорошо, значит, приключение не затянется и не станет в тягость. Впрочем, с незамужними Раменский принципиально никогда не связывался, понимая, что в таком случае может возникнуть слишком много осложнений. Незамужние девицы просто-напросто опасны, их полет фантазии ничем не ограничен, они тут же начинают мечтать о невозможном... Антон Иванович, ласково обнимая Илону, вспомнил, как однажды он по собственной глупости и недостатку опыта (опыта в таких делах у него, несмотря на приличный возраст и яркую внешность, действительно было маловато) связался с незамужней особой, страдающей патологически развитым воображением... впрочем, об этом ее последнем качестве он в тот момент не знал. Наташа тогда носила Леночку, во второй половине беременности у нее открылся токсикоз, она чувствовала себя очень плохо, а он, хотя и не был уже зеленым юнцом (он женился, когда ему было уже почти тридцать два года), все же не удержался от того, чтобы "сбегать налево". И что из этого вышло? Страшно вспомнить! И это несмотря на то, что он, не отличаясь болезненной склонностью к слишком молодым девчонкам, выбрал среди своих многочисленных поклонниц даму почти своих лет, и, конечно же, не имевшую никакого отношения к фирме, в которой он работал, к тому же не совсем нищую, чтобы не одурела от вида роскоши. Но все эти предосторожности не помогли. Дама после первой же проведенной с ним ночи как взбесилась. Она изводила Раменского звонками, письмами, без конца требовала новых и новых свиданий, ждала его у дома, пыталась даже прорваться в квартиру, но Раменский строго-настрого предупредил охранника, чтобы не пропускал ее в подъезд и вообще гнал куда подальше. В общем, в итоге пришлось поговорить с ней не просто резко, а грубо. Лишь после этого она опомнилась и прекратила его преследовать. Правда, позже до Антона Ивановича дошел слух, что эта дура покончила с собой, спрыгнув с крыши, но это его уже не касалось. Он получил хороший урок, и с тех пор, если ему хотелось немного отвлечься от работы, заводил короткие интрижки только с замужними женщинами.

А у этой красотки Илоны жизнь, похоже, не слишком веселая. Она старается не говорить о себе, но из многих оговорок Раменский понял, что, несмотря на то, что муж время от времени вывозит ее то в Париж, то в Финляндию, то еще куда-нибудь - развлечься, - она все же отчаянно скучает. А муж у нее явно ревнив и строго следит за нравственностью подруги жизни. Вроде бы она говорила как-то, что ему за пятьдесят... ну, сам виноват, не надо было жениться на такой молодой. Выбрал бы супругу постарше - не о чем было бы тревожиться.

Илона же видела весь мир как сквозь золотой туман. В ее жизни ничего подобного еще не случалось, да и не могло случиться, ведь настоящее бывает только однажды. Она смеялась шуткам Антона, таяла от прикосновений его сильных теплых рук, совершенно не видела ни единого памятника архитектуры, мимо которых бодро плыла их лодочка и о которых что-то рассказывал ей Раменский, пояснив предварительно, что из-за частых встреч с иностранными бизнесменами стал заправским гидом... ей было наплевать на дворцы и парки, ей было наплевать на всех бизнесменов в мире, ей нужен был только он, ее прекрасный рыцарь...

А потом они долго ехали в такси, а потом Раменский ввел ее в удивительный огромный дом... Илона даже не сразу поняла, что это его дача. Интересно, подумала она, когда до нее наконец дошел этот факт, какова же его городская квартира? Ну, впрочем, какова бы эта квартира ни была, Илоны это не касается. Квартира останется жене и детям. Для Илоны Антон купит другую, ничуть не хуже.

А потом на Илону нахлынуло такое блаженство, что никаких мыслей не осталось в ее непутевой голове.

Глава пятая