Смертию смерть поправ

Здесь, в Вифлееме, верблюд всегда был редкость, а чистый альбинос и подавно, и девушка, в доме которой был белый верблюд, могла, как говорил сумасшедший старик Урия, спокойно себе засыпать, к утру у себя под одеялом она найдет очередного погонщика, который будет лежать тихо и сдувать песчинки с влажного ее лба. Мария все это знала, сама не раз водила утром такого паренька к своему белому Хаи, чтобы тот мог постоять и даже похлопать верблюда по ребрам, хозяйски похлопать, пока Мария искала тихонько шип, чтобы кольнуть Хаи в ноздрю, а тот чтоб накрыл своей лепешкой очередного жениха; Мария тихо улыбалась тогда, вот вы и познакомились, ты и твоя будущая жена Хаи, ведь ты хочешь жениться на белом верблюде, не правда ли, милый? И воды никогда не давала умыться, а дом их стоял у самых Больших Песков, так что идти к себе через весь Вифлеем, а этот сумасшедший старый Урия будет идти рядом и ругать на чем свет стоит свою внучку, которая и сама не знает, чего уж ей надо, если такой парень ей не пара, ей не хорошая тяжесть, или ты не лазил на нее, дурачок, не показал ей, что тяжел и крепок и совсем не хрипишь от усталости, сколько б ни пас ее? А то еще станет Урия плакать от жалости, и тут же снимет свою шапчонку и станет в нее мочиться, на вот, родимый, водицы, обмойся, жалко тебя до слез, ах ты дрянь такая, Мария, когда ж ты успокоишься, ведь нужен мне, Урии, парень, чтобы сразу положил меня в гроб мужской силой, а не тряс по полу девкой.

Мария ж задумала своего белого Хаи отравить.

И верблюд это знал.

Ведь раньше все было иначе, он помнит. Раньше она приводила своего паренька к нему и тихонько щекотала Хаи своим твердым ноготком у переносья, и он смотрел на нее, ждал, когда она подмигнет, и тогда плевал, чтобы парень еле не падал с ног; Мария смеялась и целовала Хаи в ухо, чуть прикусывая его. Он это помнит, Хаи, хорошо помнит. Так было много раз, и ему, Хаи, нравилась их эта тайна, их игра, он даже стал сам для вящего смеха пукать при этом, и это тоже было очень смешно и хорошо, он помнит, Хаи, хорошо помнит, он ведь совсем не дурак, в нем есть порода, ведь он, Хаи, альбинос.