Смещение

— Но вы… — Алан меньше всего был готов ехать на противоположный край Америки и делать то, чего он не умел. Он не умел разговаривать с людьми. Он точно знал, что все это — авантюра, и вернется он ни с чем. А миссис Шерман — профессионал, добывать информацию — ее работа. Она сама предложила, в конце концов!

Лаура понимала, о чем думает Бербидж — раздумья отражались на его лице, в его взгляде, в том, как он держал в руке сигарету, сделав несколько нервных затяжек. Он хотел объяснений, а она объяснить не могла. Зачем ему знать?

Тупик. Один не хочет лететь, другая не может.

Лаура достала телефон. Она могла представить каждое слово из предстоявшего разговора.

— Эверетт, наверно, отдыхает, — сказала Лаура, набирая номер. — Только вчера вернулся из гастролей. Кажется, Япония и Малайзия.

— Он все еще поет? — не сумел скрыть удивления Алан. — Ему же больше семидесяти!

— Шестьдесят девять… Алло!

Она включила громкий звук.

— Прошу прощения, мне хотелось бы поговорить с Марком Оливером Эвереттом.

— Это я. С кем имею честь?

Марк растягивал слова, голос звучал вяло. «С кем имею честь». Не отшил сразу, уже хорошо.

— Мое имя Лаура Шерман, я редактор новостного научно-популярного канала «Научные новости».

— Если вы о формулах отца, то сказать мне нечего, в науке я разбираюсь, как свинья в апельсинах, попробуйте получить комментарий у физиков, я ведь передал в прессу страницу, надеюсь, этого достаточно для специалистов.

Длинную фразу он произносил долго, то ли думая о чем-то другом, то ли еще не совсем проснувшись. Возможно, произносил не первый раз. Возможно, ему надоело повторять одно и то же.

— Наш канал поместил страницу в утренние новости, — сообщила Лаура. — Я уже переговорила с известными физиками. Например, с профессором де Ла Фоссетом, Нобелевским лауреатом. Чтобы разобраться в открытии, сделанном вашим отцом, физики хотят посмотреть весь материал. Они утверждают, что он может оказаться очень важным.

— Представьте себе, миссис… ммм… Шервуд… Мой адвокат тоже успел переговорить с довольно известными физиками. Общее мнение: формулы интереса не представляют. Полвека прошло, наука ушла далеко вперед. К тому же… — Он запнулся.

— Ваш отец был гениальным ученым…

— Пожалуйста, — перебил Марк, — не нужно этих…

— …И вряд ли он оставил бы…

— Это мне тоже говорили. Вы хотите иметь весь документ? Зачем? То есть понятно зачем: опубликовать на своем портале. Хотите иметь приоритет, верно? А мне совсем не нужно такое паблисити, понимаете?

Алан подавал Лауре знаки, указывая себе на грудь, она не обращала внимания, поглощенная разговором, и ему пришлось взять ее за локоть.

— Мистер Эверетт, наш портал, несомненно, заплатит вам сумму, о величине котороый вы договоритесь с нашим менеджером.

— О! — Тон Марка изменился. — Это меняет дело. Видите ли, уважаемая, я не зарабатываю на памяти отца. У меня другие источники заработка. Извините, я тороплюсь.

— Дайте мне, — нетерпеливо сказал Алан и взял телефон из ладони Лауры.

— Лиз, — произнес он слово, смысла которого не понимал, но чувствовал, что сказать нужно именно это. И что-то еще, вертевшееся в сознании, но невыразимое словами.

— Кто это? — Голос Марка стал растерянным.

— Сегодня, — сказал Алан и замолчал. Он испугался, никогда с ним такого не было: ощущение, будто на него надели рыцарские доспехи, тяжелые, неудобные, мешавшие дышать, сжимавшие грудную клетку и продавливавшие в горло слова, как зубную пасту из тюбика. — Сегодня ты мне соврала, ты не была у Мэри. Неважно, где ты провела время, это меня не интересует. Важно, что ты мне лжешь…

«Какую чушь я несу!» — подумал Алан. Лаура смотрела на него широко раскрытыми непонимающими глазами.

В трубке слышно было тяжелое дыхание Марка.

— Простите, я не хотел, — выдавил Алан.

— Откуда… — Голос Марка прервался.

— Дайте мне телефон, — рассерженно сказала Лаура. — Вы все испортили.

Алан отодвинул Лауру плечом, поразившись своему жесту: он никогда не позволял себе так обращаться с женщинами. Никогда раньше… Сколько раз сегодня он думал: «никогда раньше»?

— Кто вы? — сказал Эверетт. Казалось, говорит совсем другой человек, не тот, что уверенно начал разговор и хотел избавиться от назойливой журналистки.

— Я доктор Алан Бербидж, работаю в Институте перспективных исследований в Принстоне.

— А журналистка…

— Она рядом со мной.

— Лиз… Откуда вы могли знать Лиз?

— Лиз? — растерялся Алан. Он не помнил, что говорил минуту назад.

— Бербидж? Нам нужно поговорить. Не по телефону.

— Но я…

— Послушайте. Приезжайте в Сан-Хосе. Сегодня.

— Но я…

— Сейчас я посмотрю расписание рейсов.

— Но…

— Вы знаете мой адрес?

— Послушайте…

— Запишите. Бульвар Сансет, дом семьсот четырнадцать. Позвоните в ворота, я вас увижу и впущу.

— Но вы…

— Не беспокойтесь, я вас узнаю.

— Но послушайте…

Короткие гудки.

— Что это было? — растерянно спросил Алан, обращаясь не к Лауре, а к невидимому собеседнику, смотревшему на него из окна.