Смещение

— Дик, — Эверетт придвинул свой стул к стулу адвоката, — отец так или иначе находился под наблюдением. Могло быть так… Отец оставляет у Шеффилда пакет. Вскоре после его ухода в офис являются люди из Бюро, а может, из разведки. Предъявляют полномочия и требуют показать пакет. Вскрывают… Или забирают на экспертизу. Возвращают, и Шеффилд вторично прячет документ в сейф, на этот раз — на полвека. В Бюро хорошие эксперты. Они видят, что содержание документа не имеет никакого отношения к секретным работам, а квантовая физика их не интересует. Логично?

— Логично, — вместо Кодинари ответил детектив. — Предполагаю, что так и было — с большой вероятностью.

Адвокат покачал головой.

— Так или не так, — решительно произнес Эверетт, — но документ исчез, следов нет, секретные службы ни при чем, миссис Чарлз вне подозрений. И что?

— Я надеялся, — вздохнул детектив, — получить информацию у вас. Сейчас эксперты работают с записями камер наблюдения.

— Не подделаны ли они? — с интересом спросил Эверетт.

— Да. Как мне сказали, обнаружить подделку легче, чем совершить, так что будем ждать результата.

— Если грабители такие мастера, — с горечью произнес адвокат, — значит, у них были ключи. И они знали отпирающий код — без него ключи бесполезны.

— Безусловно, — подтвердил детектив.

— А код знаем только мы двое: я и миссис Чарлз.

— Миссис Чарлз, — сообщил детектив, — я вызвал на двенадцать часов.

— Она абсолютно ни при чем! — воскликнул Кодинари. — Я уверен в ней, как…

— Вы уже говорили, — перебил Остмейер. — Спасибо, господа. Из нашего разговора я извлек только одну мысль.

— Какую? — одновременно спросили Эверетт с Кодинари.

— Нам предстоит еще не одна встреча. Если кто-то из вас вспомнит что-то… Ну, вы понимаете… Звоните, я всегда на связи.

Когда оба были у двери, детектив сказал:

— У нас с вами, господа, разный интерес в этом деле. Меня интересует — кто и зачем? Я намерен найти преступника или преступников. Вас, адвокат, интересует вопрос: как? Ключи, код… В вашей системе безопасности есть прорехи. А вы, мистер Эверетт, хотите знать содержание документов, которые оставил отец.

— Боюсь, — спокойно отозвался Марк, — что это меня не интересует. Я ничего не понимаю в квантовой физике. И никогда не интересовался отцовскими теориями.

— Вот как? — удивился детектив. — Но вы давали интервью, снимались в фильме о вашем отце!

— Не по своему желанию, — отрезал Эверетт. — Меня попросили, я согласился. Гонорар, кстати, был неплохим.

* * *

— Простите, Лаура, — сказала Агнесс, передавая пластиковый пакет с книгой, — вы на меня сердитесь за то, что я не поехала в больницу с Витой.

Лаура раскрыла пакет, на стол выпала разорванная пополам книга и несколько вырванных с корнем листов.

— Понимаете… — продолжала Агнесс, ей важно было оправдаться, сохранить доверие Лауры, говорила она сбивчиво, перескакивая с пятое на десятое, а Лаура то ли не слышала, то ли слушала, разложив на столе книгу и просматривая страницы. — Понимаете, я позвонила… и будто ступор… Вита на меня смотрит, а я… Когда приехали, я не могла слова сказать! Мужчина спрашивает, а Вита держит в руке книгу и очень громко… никогда она так громко… я не поняла, что она говорила… Наверно, я тоже, но не помню… Он куда-то позвонил, я только слышала, что назвал фамилию, и ему что-то сказали… Он у меня спрашивал, я… не знаю, стояла как… Поверьте, я действительно… Он обнял Виту, и они ушли, а я стояла… Когда пришла в себя, позвонила вам. И решила дождаться.

— Да-да, — раздраженно произнесла Лаура. О чем она толкует. Ступор? Перепугалась, не знала что делать. — Не хватает одного листа. Страницы триста сорок три и триста сорок четыре.

Агнесс замолчала. Господи, при чем здесь пропавший лист? Больше ей не о чем думать? Сумасбродная женщина. Впрочем, не ее это дело. А голос, сказавший «Стой и жди!», звучал в ушах Агнесс и сейчас. Спокойный, бархатный баритон. Так говорят гипнотизеры. Как-то Агнесс была на сеансе, бывший любовник увлекался экстрасенсорикой и купил билеты. Кошмар! По слову шарлатана она пила воду, а видела кровь, рассказывала историю из прежней жизни, а потом не могла вспомнить. Макс сказал, что она, оказывается, в прошлой жизни была придворной дамой у королевы Марии-Терезии, надо же…

— Вы не нашли этот лист? — настойчиво, в который уж раз, повторила Лаура.

Агнесс тряхнула головой, воспоминания разлетелись, осталась реальность.

— Нет, — сказала она с испугом. — Наверно, где-то под кроватью.

— Там что-то о Лиз, дочери Эверетта, — медленно, растягивая слова, сказала Лаура. — Я посмотрела в индексе имен в конце книги. Вырваны все листы, где упоминается Элизабет.

— Простите, что так получилось…

Лаура отмахнулась. Сиделка потопталась, подумала, сказать ли про голос, решила, что не стоит. Лаура — женщина рациональная, в голоса не верит.

— Можно я буду звонить, узнавать, как Вита?

Лаура рассеянно кивнула.