Смещение

Алан поставил стаканчик на стол. Он хотел, чтобы сейчас подал голос телефон, чтобы позвонил кто-нибудь — да хотя бы миссис Шерман, или Эдвин с его закидонным решением задачи Мальбера — Уолтона, или Эмма из секретариата, или Ализа Армс, с которой он вчера выкурил сигарету, или профессор Браудо, никогда ему не звонивший, поскольку ему было проще пересечь коридор и войти без стука… Кто угодно, но чтобы прекратился кошмарный допрос. Вопросы, в которых он ничего не понимал и — понимал все.

Телефон молчал. Эверетт смотрел. Алан думал. Время шло, увеличивая энтропию Вселенной.

— Извините, — сказал Алан и встал. — Пожалуй, я поеду. Спасибо, что уделили мне время.

— Вы не можете уйти просто так. — Эверетт тоже поднялся и занял позицию между Аланом и дверью.

— Да, — согласился Алан. — Но мне нужно подумать. Вы правы: это все не может быть случайным.

Он обдумывал каждое слово, прежде чем произнести вслух.

— Вчера я был другим. Я не знал, кто такая Лиз. Не пил — тем более виски, один вид которого вызывал у меня страх. Не курил — то есть курил очень давно, не понравилось, и сразу бросил. Я занимался квантовой физикой, но не многомировыми теориями. Вчера утром я посмотрел новости на портале науки, увидел страницу вычислений и…

— Что-то в вас вселилось.

— Нет! Мне стало интересно — что дальше. Я стал думать. И тогда… Да, точно, только тогда, видимо, что-то стало происходить.

Он шагнул к двери, но остановился, не то чтобы не решаясь обойти Эверетта или отодвинуть его с дороги, но понимая, что невозможно уйти, не объяснив ничего, а объяснить он еще не мог, он должен был побыть наедине с собой. Где угодно — на людной улице, в самолете, в своем кабинете, куда то и дело кто-нибудь заглядывает со своими идеями, вопросами и желанием обсудить черновик статьи. Где угодно он мог побыть один, только не здесь.

Эверетт что-то прочитал во взгляде Алана.

— Вы свяжетесь со мной, — это был не вопрос, а утверждение.

Алан не стал отвечать.

— Я поеду в полицию, — сообщил Эверетт. — По телефону детектив не хочет разговаривать. То ли у них такие порядки, то ли они еще ничего не раскопали. Буду держать вас в курсе.

Алан кивнул. Он обошел Эверетта и вышел. Хозяин не стал его провожать. Входная дверь была не заперта. На лужайке перед домом работали поливочные автоматы, и Алан пошел к воротам, стараясь идти посреди дорожки, чтобы на него не попадали относимые легким ветром капли воды.

На улице ему показалось, что кто-то за ним наблюдает. Почему-то он решил, что это Лаура. Алан обернулся, вообразив, что журналистка стоит за его спиной, но там никого не было. И ничего. Вообще ничего.

* * *

Два часа показались Лауре вечностью. Она знала, что вечность не кончается никогда, и боялась этого, проезжая по всем навороченным мостам и развилкам новой трассы, где разрешенная скорость была до двухсот километров в час, а выжимала она наверняка больше, не думая о штрафах и о том, что если ее остановят, то заберут права, и никуда она не попадет до скончания времен, то есть вечности, никогда, никуда…

Ее остановили вскоре после того, как она проехала Филадельфию. Офицер вежливо попросил права и чуть менее вежливо поинтересовался, почему такая приятная и ответственная, судя по удостоверению журналиста, леди мчится как на пожар.

Лаура объяснила, стараясь уложиться в одну короткую фразу, чтобы офицер понял и отпустил, иначе вечность продлится еще дольше.

Офицер выслушал сбивчивый рассказ, не такой короткий, как почудилось Лауре, что-то сказал в микрофон, вернул документы и попросил подождать минуту.

— Минуту? — вспылила она, не подумав, что пререкания с сотрудником полиции отягощают ответственность. — Минуту! Я должна быть там!

— Будете, — спокойно кивнул полицейский, и началась сказка.

В небе появился вертолет-малютка, приземлился рядом с патрульной машиной, и офицер, взяв Лауру под локоток, подсадил ее в кабину, на сиденье рядом с пилотом, на нее даже не посмотревшим и сразу поднявшим машину в воздух.

— Куда… — только и сумела выговорить Лаура, пилот не расслышал за шумом винтов, протянул ей наушники и показал большой палец.

Вечность, оказывается, могла сократиться до получаса, проведенного в дреме — мобильная связь не работала, Лаура пыталась дозвониться до Виты, до Агнесс, до службы спасения, пилот качал головой, и Лаура едва не выбросила проклятый телефон за борт, но дверца была заблокирована, и они благополучно долетели до госпиталя святой Терезы на окраине Джорджтауна. Лаура узнала здание и успокоилась.

У вертолета ее встретил молодой человек в голубом халате интерна, знаком попросил следовать за ним и повел к лифтам. Кабина ухнула вниз, и за несколько секунд спуска молодой человек успел сказать, не дожидаясь вопроса Лауры:

— Не беспокойтесь, миссис Шерман. С вашей дочерью все будет хорошо.