Смещение

— Тогда — что? — участливо спросила Ализа через минуту, потому что Алан замолчал посреди фразы; то ли прислушиваясь к чему-то внутри себя, то ли расставляя в нужном порядке нужные слова, предложения, фразы. Почему-то у Ализы возникло ощущение физической близости — никогда раньше с ней такого не было, а в присутствии Алана — тем более! Ей хотелось отодвинуться на край диванчика, чтобы наваждение исчезло, и ей хотелось придвинуться ближе, обнять Алана, прижаться к нему, чтобы лучше понять. Все годы, когда они ходили по одним коридорам, присутствовали на одних дискуссиях, спорили о собственных и чужих теориях, — между ними сохранялось неощутимое, непонимаемое сознанием взаимодействие. Как между двумя запутанными фотонами, разделенными в пространстве, но «ощущающими» любое изменение состояния друг друга.

— Тогда, — медленно произнес Алан, повторяя не свои слова, а фразу Того, Кто Сидел Рядом, — изменения в нашей ветви многомирия станут стохастическими и непредсказуемыми. Распределение изменится — оно меняется ежесекундно в любом случае, — но из-за многомировой стрелы времени изменение станет необратимым, и может случиться ужасное.

— Не понимаю. Это… преамбула?

Ализа не любила разговоров о будущих апокалиптических событиях, не смотрела фильмов-катастроф, не читала гнетущих романов-антиутопий, мрачные пророчества казались ей игрой мальчишек с их страшилками, даже если мальчишкам по шестьдесят лет, и это ведущие ученые, нобелиаты. А уж что несли и как пугали писатели-фантасты, журналисты, режиссеры и сценаристы блокбастеров! Если Алан поддался подобным мыслям, если пришел, чтобы обсудить еще одну теорию постапокалипсиса…

Встать и уйти? Из собственного кабинета? Сказать, что у нее нет времени выслушивать бессмысленные теоретические идеи? Отойти к окну, повернуться спиной, дать Алану понять: продолжать не нужно?

— Преамбула. — Алан сделал то, что собиралась сделать Ализа: встал, отошел к окну, повернулся спиной, смотрел на деревья в парке, на дорожку, по которой в быстро опустившемся сумраке медленно шли двое, жестикулируя и о чем-то споря.

— Я решил доказать, что прав. Ализа, я всегда и всем доказывал свою правоту. Не убеждал. В диссертации я сделал только половину задуманной работы. Если бы не Бор, если бы не Уилер, предавший меня, потому что Бор был для него солнцем в окошке физики… Если бы! Перепрыгнуть через эти препятствия я не мог. Но мог обойти. Так я и поступил.

Алан обернулся. Ализа слушала внимательно, хотя и хмуро, а Тот, Кто Пришел С Ним, тенью стоял у доски, наполовину исписанной математическими знаками, оставшимися от прошлой дискуссии. Алан убедился, что реальность такова, какой он ее представлял, и продолжил:

— Следующим очевидным для меня шагом было распространение волновой функции с Вселенной на ансамбль вселенных — возможно, неограниченный. Какова была главная мысль моей диссертации? Вселенная — единый квантовый объект, описываемый единственной волновой функцией. Чрезвычайно сложной, конечно, настолько сложной, что рассчитать ее не сможет никто и никогда, но вопрос ведь не в технике вычислений, а в физическом принципе. Вселенная — квантовый объект с собственной волновой функцией. И потому Вселенная существует в суперпозиции всех своих возможных состояний. Все состояния Вселенной физически реальны, ни одно не менее вероятно, чем другое. Все состояния независимы друг от друга физически, поскольку уравнение Шрёдингера линейно и не допускает взаимодействующих решений.

— Да-да, — нетерпеливо сказала Ализа. Зачем Алан излагает то, что она знает, и он знает, что она знает, и любой физик-теоретик знает прекрасно? Это азы современной эвереттики.

— Простите, Алан, я вас перебила. Продолжайте.

Алан потер пальцами переносицу. Ализа сбила его с мысли, но он действительно не должен был останавливаться на азах, и Тот, Кто Пришел С Ним, кивнул, соглашаясь.

— Статистическая физика — классическая ли, квантовая ли, неважно — исследует свойства системы частиц.

Он опять замолчал — на этот раз потому, что Тот, Кто Пришел С Ним, поморщился и раздраженно дернул плечами. Да, он опять сказал банальность, известную не только любому физику, но и каждому, кто хоть раз сдавал в колледже выпускные экзамены. Но Алан должен был сказать и банальность, чтобы самому пройти по еще не проложенной дорожке. Пусть послушают — не помешает. И не надо морщиться. Вам не кислое яблоко подсовывают, а новую физику.