Смещение

Алан спросил взглядом разрешения у Того, Кто Пришел С Ним, получил отказ и на вопрос отвечать не стал.

Но разве он знал, что ответить?

— Ветви миров взаимодействуют, Ализа. И в этом главное отличие правильной квантовой физики от той, что возникла сто лет назад, когда Шрёдингер написал свое уравнение.

— Но…

— Уравнение Шрёдингера линейно, да. И это означает, что, когда волновая функция описывает миллионы возможных результатов эксперимента, все эти результаты равноправны физически, каждый осуществляется в своей вселенной, своей ветви многомирия. Все ветви независимы, и доказать их существование мы не можем, как не можем доказать или опровергнуть существование Бога. Однако ветви взаимодействуют. Ветви запутаны, как я полагаю. Но! Не хаотически, как предполагают аксиомы Лебедева и модифицированные уравнения Шрёдингера — Межинова. Электрон в нашей реальности запутан с каждым таким электроном во всех прочих реальностях. Камень в нашей реальности запутан с таким же камнем в других реальностях. Тогда, в шестьдесят первом, возвращаясь с Нэнси и Лиз из Копенгагена, я думал не о том, как ужасно сложилась моя судьба в науке. Я думал, что из моей теории единой волновой функции Вселенной прямо следует новая квантовая статистическая физика. Статистическая физика многомирия.

Смотрите, Ализа, я рисую на доске десяток параллельных прямых отрезков. Это ветви альтерверса[6], возникающие в результате квантового эксперимента. Ветви параллельны, как и утверждает обычное уравнение Шрёдингера. На каждом отрезке я обозначаю по точке: А, В, С и так далее. Это результаты моего эксперимента в каждой независимой ветви, верно? Они различны — такова суть многомировой теории. На этом я тогда остановился. На этом потом останавливались почти все физики, занимавшиеся многомировой физикой. Они рассматривали каждую ветвь, каждую реальность отдельно, независимо от остальных.

Но смотрите, Ализа! Рассмотрим не отрезки прямых, а совокупность точек — А, В, С… Рассмотрим их как ансамбль частиц. Ансамбль квантовых объектов. Ансамбль событий. Неважно, что представляет собой каждый элемент этого ансамбля. Возьмем для примера… вас, Ализа. Хорошо, не вас. Меня. Я существую в каждой из миллионов ветвей. В каждой из миллиардов ветвей. В каждой из бесконечного числа ветвей. В каждой ветви я другой. Отличаюсь от меня-здешнего, стоящего в этой комнате и рисующего на доске фломастером прямые отрезки с точками. Мы отличаемся друг от друга больше или меньше, во многих случаях отличаемся очень сильно, во многих — почти неразличимы. Но отличаемся. Как молекулы в закрытом сосуде. Молекулы можно считать одинаковыми, но они разные — у них разные скорости, разные энергии, их огромное количество. Описать состояние каждой молекулы невозможно хотя бы потому, что состояние каждой не вполне определено из-за квантовой неопределенности. Но мы описываем состояние всей системы, всего этого ансамбля молекул. Мы можем говорить о нем как о целом — о температуре, энергии, энтропии. Статистическая физика позволяет сделать переход «от личного к общественному, общему».

То же самое — в квантовой статистической физике многомирия. «Я» в каждой ветви немного или очень сильно отличаюсь от «меня» здесь, перед вами. И все мои «я» составляют полный ансамбль, систему, которую можно рассматривать как единое целое, как те же молекулы в котле. Статистическая физика описывает распределение молекул в газе. Мы ничего не знаем о каждой молекуле, но знаем, какая их доля имеет максимальные скорости, какая — меньшие, как выглядит кривая распределения скоростей. Все это мы знаем и можем описать эволюцию газа.

А здесь? Мы можем написать функцию распределения «меня», ничего конкретно не зная обо мне-каждом. Какая часть моих «я» стоит сейчас у доски с фломастером в руке. Какая доля из полного числа моих «я» не пришла на встречу с вами, Ализа. Какая доля из полного числа моих «я» застряла в пробке на Лонг-авеню. Более того. Какая доля из полного числа моих «я» стала физиком, а какая доля — ушла в журналистику, ведь в юности я обдумывал такой вариант, а значит, в каких-то ветвях принял альтернативное решение, и функция распределения моих состояний несколько изменилась.

Теоретически ничто не мешает составить функцию распределения моих состояний в многомирии любого типа. Нужно только, чтобы выбранная система многомирий была замкнута. Как замкнут котел с молекулами. Это допущение, конечно, но в первом приближении оно вполне работает.

— Это похоже на сечение светового конуса в теории относительности, — отозвалась Ализа, то ли внимательно следившая за кончиком фломастера, которым Алан водил по доске, то ли погруженная в собственные мысли настолько, что взгляд следовал за фломастером независимо от желания хозяйки. — Точки одновременности…

— Верно! — воскликнул Алан, а Тот, Кто Пришел С Ним, вздрогнул и отступил на шаг.