Смещение

— Верно, Ализа, вы ухватили суть! Я знал, что вы поймете! Совокупность моих «я» в бесконечности миров можно рассматривать как сечение миров моей судьбой. И составить функцию распределения. В самом элементарном случае — распределение по положению в пространстве. В одном мире я стою у доски, в другом — выхожу из здания, в третьем — сижу в кресле самолета… И так далее. Только положение — ничего больше. Самая простая функция распределения. А самая сложная? О, это распределение моих жизней! Моих судеб! Моих решений. Моих поступков. Не думаю, что когда-нибудь удастся такую полную функцию рассчитать, как никто никогда не рассчитает волновую функцию Вселенной — ведь она содержит и все состояния всех своих систем, в том числе и распределение моих жизней, и ваших, Ализа, и всех людей, всех камней, галактик… Ну, вы понимаете. Но невозможность рассчитывать такие сложные функции не означает, что их физически не существует!

— Вы хотите сказать…

— Да! Кое-кто — кстати, философы больше, чем физики, — утверждает, что человек — существо, живущее во всех своих мыслимых состояниях. Собственно, это следует и из моей диссертации пятьдесят седьмого года! Перед экспериментом наблюдатель находится в суперпозиции, поскольку содержит все варианты будущего результата. Затем происходит ветвление, и после эксперимента разные состояния наблюдателя оказываются в разных ветвях и фиксируют разные результаты. Но при этом они — из-за линейности уравнения Шрёдингера — теряют связь друг с другом, и каждый из них не может знать, что произошло с его копиями в других ветвях. Но если предположить, что взаимодействие существует? Связь сохраняется? Тогда нет человека-индивидуума, живущего в одной-единственной ветви. Человек — не индивидуум, а мультивидуум[7], суперпозиция всех состояний во всех ветвях. Я не знаю, какой глубины достигает моя связь со всеми моими «я». Возможно, у нас общая память, и я, в принципе, помню и знаю, что происходило и происходит со мной в разных ветвях альтерверса. Возможно, проявления интуиции, неожиданные прозрения — результат моего восприятия всех своих реальностей?

— Я читала об этом. — Волнение и внутренняя энергия Алана передались и Ализе, она ходила по комнате, едва не налетела на Того, Кто Пришел С Ним, и тот инстинктивно заслонился обеими руками. — О мультивидуальности разума довольно много писали в середине десятых годов, потом таких работ стало меньше. Я думала — потому что не нашли никаких доказательств существования мультивидуумов, кроме общих соображений, и проблема перестала вызывать интерес.

— Физических доказательств нет, верно, — кивнул Алан. — Но подойти к проблеме и найти доказательства можно с другой стороны. Со стороны статистики, что я и сделал в семидесятых. Физический мир еще не согласился с моим «А», и потому свое «Б» я держал при себе, проводил расчеты, делал выводы и молчал. Я не любил разговаривать о квантовой физике — не потому, что оставил ее в прошлом, напротив, я продолжал работать — а потому, что опасался во время дебатов проговориться! В семьдесят третьем Девитту с трудом удалось затащить меня на конференцию, где я пересказал диссертацию, все время удерживая себя, чтобы не сказать больше написанного.

— Итак, — продолжал Алан, — постулат: человек — это мультивидуум. И существует статистика: функция распределения составляющих мультивидуума по состояниям. Эту функцию, кстати, довольно легко рассчитать, как достаточно легко рассчитываются функции распределения, например, состояний молекул газа в закрытом сосуде. Можем рассчитать давление газа, его температуру, энтропию.

— Естественно, — пробормотала Ализа, стоя у доски и разглядывая написанные Аланом уравнения.

— Так и в многомирии! — воскликнул Алан и встал рядом с Ализой. — Вот, вот и вот! Это распределения, о которых я говорю. Общий вид. Вероятности состояний в каждой ветви. Полная площадь — интеграл — под этой кривой означает суперпозицию всех состояний — состояние мультивидуума.

— Вы говорите о физических параметрах — скорости, положении в пространстве…

— Не только! То есть если речь идет о частицах — да. Тогда квантовая многомировая функция распределения переходит в обычную форму, которую мы знаем из статистической физики. Распределение Пуассона, например. А если говорить о сложных квантовых объектах — о человеке, — то параметров огромное количество: распределение по поступкам, по взглядам на жизнь, по надеждам и поиску себя, по судьбам. Мы можем знать, какова доля ветвей, где я женился на девушке своей мечты, какова доля ветвей, где я стал не физиком, а, скажем, биологом, какова доля…

— Я поняла! — перебила Ализа. — Теоретически это возможно, согласна. На деле…

— Нет, конечно. Это все равно что рассчитать волновую функцию Вселенной. Бесконечно большое число параметров. Но вы видите, к чему я веду? Что может дать нам существование такой функции распределения?

Ализа догадалась. Это было нетрудно, если принять главную идею.

— Изменение состояния одной частицы или их группы, — сказала она, — должно приводить к изменению функции распределения.