Смотри на меня. Книга вторая

Майрин, такая же холодная как и царящий вокруг камень, неподвижно лежит там же, где мы её и нашли. Дыхание у неё тихое-тихое. Чтобы понять, что она всё ещё жива, приходится вслушиваться изо всех сил.

Я и сама уже промёрзла насквозь.

Чужеродный шум магии настойчиво просачивается в сознание, путая мысли и искажая действительность. Не уверена, но, по-моему, я уже несколько раз отключалась – ненадолго, всего на долю секунды, однако, учитывая наши перспективы, даже такие кратковременные помутнения пугают до судорог в онемевших от холода пальцах. Я уже ничего ими не чувствую, но вопреки всему продолжаю искать. Нам нельзя здесь остаться, нельзя! Нужно обязательно выбраться, отыскать путь наружу, иначе после очередного обморока можно попросту не очнуться.

- Всё, Ирочка, хватит, - перехватив мои  перепачканные пылью ладони, Шаррэль подносит их к губам и пытается отогреть дыханием, растирает.  – Так мы ничего не добьёмся, здесь надо попытаться иначе. Как с дверью, помнишь?

- Ты что-то придумал?

Зародившийся у сердца уголёк надежды разгоняет навалившийся на меня мрак отчаяния, но он ещё слишком слаб, чтобы вспыхнуть настоящим огнём и в  корне переменить ситуацию. Я всё ещё вязну в чёрном густом болоте бессилия.  

- Не совсем, - мягко качает головой инкуб. – Попробуй успокоиться и прислушаться к разлитой здесь магии. Ты не чувствуешь ничего странного?

Поначалу его предложение кажется мне сродни самоубийству.

Впрочем, это не в первый раз.

Все эти часы, проведённые в заточении, я гнала от себя звучащий в голове шёпот, гнала этот шелест за гранью слышимости, проникающий в самую глубину мозга, потому что опасалась исчезнуть, раствориться в нём, как растворяется прямо сейчас Майрин. А теперь Шаррэль предлагает мне его слушать?

Что ж, почему бы и нет. Раньше, каким бы сумасшедшим ни выглядел его план, всё обычно заканчивалось хорошо. Надеюсь, повезёт и сейчас.

Но мурашки всё же бегут…

Добровольно позволять яростно бьющейся вокруг магии себя поглотить очень страшно. Чем дольше я вслушиваюсь в её голос, тем больше перестаю ощущать своё тело, становясь чем-то другим, и только руки Шаррэля, крепко сжимающие мои, поддерживают веру в то, что удастся вернуться назад.

Из смутной мешанины лезущих в голову бессмысленных образов выделяется полузабытое ощущение чужого невыносимо подавляющего взгляда. Как тогда, на пороге школы. Сейчас, в отличие от того раза, присутствие  невидимого наблюдателя ещё явственнее, тяжелее, и я чувствую транслируемые им эмоции.

- Нас зовут. Нам обещают помощь и просят помочь в ответ.

Нервно выдохнув, Шаррэль крепче стискивает мои пальцы, но я замечаю это едва-едва. Абсолютно чужеродное, нечеловеческое могучее присутствие с  каждой секундой нашего мысленного контакта ощущается всё более знакомым. Оно уже не пугает. Я чувствую ту, чья немыслимая сила разлита вокруг нас, и она не желает никому зла. Ей очень грустно. Ей одиноко и тревожно. Она рада нашему приходу и надеется, что мы сможем помочь.

Когда чужая воля осторожно и бережно, как хрупкую стеклянную марионетку, берёт под контроль моё тело, я даже не нахожу в себе сил как следует испугаться. Словно со стороны смотрю, как высвобождаюсь из рук застывшего в напряжении  инкуба, как шаткой походкой добираюсь до дальней стены, как мои пальцы ложатся на опостылевший чёрный ледяной камень, выводя на нём неизвестные руны, горящие в темноте ровным голубым светом.

Вздумай это существо изгнать мою душу, навсегда захватив в свою власть тело, я бы и мгновенья не продержалась, но, как только последняя руна завершена, ощущение чужого присутствия меня покидает.

В один миг лишившись всех сил, я буквально повисаю на вовремя подставленных руках Шаррэля.  

- Ирочка?

- М? - отзываюсь вяло. Даже такой ответ требует определённых усилий, и я бы и вовсе промолчала, но не могла проигнорировать звенящую в его голосе тревогу.

- Как ты?

- Устала…

Мне бы просто посидеть где-нибудь минут двадцать или хотя бы десять, но Шаррэль, кивнув, поднимает меня, усадив на сгиб локтя. Второй рукой подхватывает с пола Майрин и уверенно заходит в открывшийся коридор.

- Нам нужно продвигаться вперёд. Что бы там ни было, оставаться здесь будет ещё опаснее.

Очередной тоннель оказывается коротким. Свернув за первый же поворот, мы попадаем в маленькую комнатку, заполненную яркими сине-фиолетовыми отсветами, источник которых находится на каменном постаменте.

Это женщина. Богатая вышивка, украшающая её длинное платье, блестит в царящем здесь полумраке настоящим золотом и дорогими камнями. Над ней мерцает голубым плотный изоляционный купол, сквозь который с потолка тянутся десятки золотистых нитей энергии.

А ещё выше испорченной иллюзией дрожит уставившаяся на нас голова исполинского голубого дракона.

Кто она? Почему заключена здесь? Что вообще это за место?