Смотритель маяка

Никита довольно скоро пришёл в себя:

– Тебя не учили стучать, Проскурин?!

Артём мог уйти, не говоря ни слова. Кто он такой, чтобы соваться в чужие отношения. Это дело Эмиля и его неверной девушки. Вместо этого он подошёл к бильярдному столу.

– Не вижу причин закрываться в чужом доме, Ожгибесов. – Манера Никиты называть всех по фамилии бесила Артёма. Он пытался понять, чему стал свидетелем.

– Оставь нас одних, здесь полно других мест, где тебе будут рады.

Артём посмотрел на Снежану:

– Снежана, что происходит?

Никита опёрся на край каменного стола, обтянутого зелёным сукном:

– Мне попросить по-плохому? – Он явно выпил не одну бутылку пива. Из раскрасневшихся пазух носа только дым не валил.

– Ты, несомненно, физически сильнее меня, – сказал Артём, реагируя на угрозу. – Давай, распусти руки, и, клянусь, я сделаю всё, чтобы ты сел в тюрьму.

– А ты, оказывается, дешёвый шантажист.

– Не я веду себя грубо. Снежана?

– Мы играем в бильярд, Артём. Не понимаю, что ты хочешь от меня услышать.

– Я видел, как Никита трогал тебя между ног. В бильярде таких правил нет. Не хочу читать тебе мораль, твой парень Эмиль, а не я. Скажу только, что он не заслуживает такого отношения.

– Следи за языком, Проскурин. – Никита с ужасающей силой ударил по шару с номером «11». Шар отскочил от борта, врезался в скопление других шаров, внося среди них сумятицу. – Моё терпение не безгранично.

Снежана завела за ухо прядь волос, не испытывая к игре никакого интереса.

– Ты в своём уме? Ты в чём меня обвиняешь?! Не знаю, что там тебе показалось, никто меня нигде не трогал.

– Наш отважный шантажист понюхал пива и словил обман зрения, – прибавил Никита. – Не успеешь моргнуть, как он начнёт выпрашивать деньги.

– Мы все знаем, что я говорю правду. Ты лапал её.

Никита бросил кий на стол, обогнул его, хрустя костяшками пальцев.

– Я тебя предупреждаю, придурок. Ещё одно слово, и твой стоматолог озолотится, вставляя тебе новые зубы.

– Хватит меня обзывать, индюк! – Артём подобрал брошенный кий и замахнулся.

– Индюк? – Никита вызывающе разминал шею. – Снежана, выйди, я разберусь и найду тебя.

– Никита, не надо.

– Выйди!

– С каких это пор ты слушаешься других парней? – Артёму поворот в событиях совершенно не нравился. Он что, действительно собирался сломать чужую вещь о голову человека? Последствия у этого поступка могли быть далеко идущими.

Снежана направилась к выходу под звуки грохочущей на первом этаже из сабвуфера электрогитары. У двери она обернулась:

– Между мной и Никитой ничего не было! – рявкнула она с надрывом. Такой ярости он в ней раньше не замечал. – Ты ворвался и испортил игру! Оклеветал нас обоих, хотел наврать про меня Эмилю! Как тебе не стыдно?!

– Ну вот, расстроил классную девчонку, – сказал Никита, когда Снежана сбежала вниз по лестнице. – Сейчас мы тоже спустимся, и ты извинишься перед ней. А я по доброте своей не стану ломать тебе рёбра.

– У меня другое предложение.

Никита захлопал глазами от такой наглости:

– Ах да, ты же актёр, а не жалкая улитка. Только вот что – банальные фразы из плохих фильмов меня не заводят. Или ты сделаешь, что нужно, или я выбью из тебя дурь. Ты у меня давно на примете. Слишком… правильный какой-то.

Он сделал выпад ногой, а затем разразился хохотом.

– Страшно? В зале надо пахать, а не рукоблудить. Убери палку, если не хочешь, чтобы она оказалась сам знаешь где.

– Если речь о твоей широкой заднице, у меня нет возражений. – Артём сознательно поднял ставки, не в силах поступиться самоуважением. Дурак? К несчастью, да. Притом весьма самонадеянный. Придётся схлопотать по лицу за свою гордость.

– Ты не стоишь пятна на моей будущей карьере. – Никита загадочно улыбнулся. Самоуверенная ухмылка вызвала у Артёма неприятное чувство. – Судимость мне ни к чему.

– Я рад, что разум не покинул тебя окончательно. – Он понимал, что кий переломится от одного удара. А нанести второй оставшимся обрубком мог попросту не успеть.

– Ты не дослушал, ублюдок. – Никита придвинулся, вынуждая Артёма отступать. – Но желание проучить тебя сильнее, чем страх разборок с полицией. Я всего лишь не стану оставлять синяки. Не заявись ты сюда, весь такой оскорблённый, она отдалась бы мне на этом самом столе. Можно подумать, я щупал твою девчонку. Так что с тебя причитается, Проскурин. Зря ты перешёл мне дорогу.

– Какая же ты свинья!

Больше Никита ничего не сказал. Просто сжал зубы и бросился на Артёма, намереваясь выместить на нём вспыхнувшую диким пламенем ярость. О драке на равных нечего было и думать. Седан не имел против катка шансов. На него неслась груда мышечной массы, способная сбить с ног лошадь. Последствия конфликта отошли на пятый план. Адреналин ударил в голову, пробуждая в нём агрессивного зверя, доселе не подававшего голоса. Какая-то надутая сволочь хотела проучить его за то, что он помешал поиметь девушку – распущенную, надо сказать прямо, – своего друга. Нашёл мальчика для битья, как же!