Смута

— Хранитель рода Громовых принял и подтвердил мое обещание. Думаю, теперь вы можете без тени сомнения произнести, наконец, это имя.

Марго, всхлипнув, прошептала:

— Это был Петя Тараканов!..

Глава 24

Громов нахмурился, на его лице отразилась напряженная работа мысли.

— Та-арака-анов, значит… — протянул он. — Интересно… Такой тихоня, пока не засветился дружбой с новоявленным цесаревичем, о нём никто и не вспоминал… Так, значит, Англия… Учитывая пиетет его папеньки ко всему европейскому, меня это особо не удивляет. Вот только вопрос, правильно вы подметили, мадам — замешан ли в этом сам Тараканов — старший? Или вся эта афера — желание сына, забитого авторитетом отца, выбрать свою дорогу, доказать, что и сам способен устраивать свою судьбу? В первом случае его можно назвать жертвой, а во втором… Во втором стоит лишь пожалеть Валентина Михайловича, что не сумел воспитать достойного сына… Та-а-к, задали вы мне задачку, Ваше Величество! И усложнили её во много крат своим требованием молчать… И на попятный не пойдешь, слово дано, пути назад нет.

Кстати, в последнее время Петра не было видно возле императора. Вы не знаете, мадам, с чем это связано? Быть может, произошла ссора? Возможно, ваши опасения напрасны? И новость о том, что Пётр Тараканов был завербован иностранной разведкой, для Алексея Александровича и не новость совсем?

И он выжидательно уставился на Маргарет, втайне питая надежду, что найдется-таки лазейка, позволяющая действовать более прямо и открыто. Но к его разочарованию, императрица протестующие замотала головой:

— Что вы, Владимир Алексеевич! Что Петра не было видно — вы правы. Но, как вы должны были заметить, после печальных событий годичной давности, их компания несколько распалась… Нарышкин-младший загорелся идеей борьбы со злом и несправедливостью…

Канцлер понимающе усмехнулся. О головокружительной карьере сына главы Департамента Магических исследований в Тайной Канцелярии не судачили только глухонемые… Слишком неожиданен был его выбор стези, и в первую очередь, по слухам, для несчастного отца, разом потерявшего и дочь, и в определённом смысле, сына. Воронов империи — как с оглядкой называли дознавателей Тайной Канцелярии — боялись до дрожи в коленках и самые могущественные люди, и народ попроще. Для их родных был повод для гордости, ибо далеко не каждый мог попасть на службу в самое грозное ведомство, но и была веская причина для печали — их многие с опаской сторонились. И если самому Нарышкину — старшему, с головой погрузившемуся в свои исследования, даже в голову не приходила такая возможность, то его домочадцам могло бы прийтись куда хуже. Если бы не одно «но» — явно выказываемое благоволение самого императора к этому роду.

Тем временем Маргарет продолжила:

— А вот на Петра вся эта история повлияла не меньше. По тому, что рассказывал мне Алексей, он замкнулся, в поисках причин череды несчастий зачастил в церковь. И с каждой службы возвращался с одухотворенным, возвышенным лицом. Все толковал Алексу, что нужно покаяться, что только искренняя молитва может снять тяжкий груз с души… А потом пропал, и Валентин Михайлович как-то обмолвился, что Пётр добился разрешения на послушничество в каком-то монастыре… И всерьез поговаривал о принятии сана в дальнейшем.

Но, как сегодня оказалось, Петербурга он не покидал. И молился не тем богам, о которых говорил императору…

Маргарет расстроено смотрела на Громова, ожидая, что тот сейчас сумеет быстро все разрешить, что придумает, как вывести на чистую воду заговорщиков, не заставляя страдать Алексея. А тот задумчиво глядел в окно, где снова мела метель, и сквозь неё смутно виднелись силуэты дворцовых дворников, таращившихся в небо, что преподнесло им несколько минут назад негаданное чудо — гром среди зимы…

Наконец он вздохнул и бросил острый взгляд на императрицу:

— Князь Тараканов теперь будет денно и нощно под тайным приглядом моей службы безопасности. Если он в чем-то замешан — скоро это всплывет. Да и к тем решениям, что проводит он в Высшем совете, я впредь буду относиться более скрупулёзно. Но я рассчитываю и на вашу ответную помощь!

В ответ на недоуменное выражение лица Маргарет, он сухо хохотнул:

— Раз уж вы взяли на себя смелость пообещать неприкосновенность графу Дарему в обмен на его доклады об обстановке на вашей родине — будьте добры сообщать мне все в малейших подробностях. Даже если вам будут передаваться новости о здоровье вашей троюродной тётушки по линии двоюродного деда — я должен знать все! И, как вы понимаете, любые сведения, что вы решите озвучить ему, мы с вами будем готовить вместе. И это не обговаривается! Вы правы в одном — сейчас не время для грандиозных разоблачений и разрыва дипломатических отношений с Англией. Сложная ситуация с Австрийской империей, предстоящая казнь посла Союза Арабских Государств — все это держит в напряжении все мировое сообщество. И ещё один конфликт, грозящий перейти в глухую вражду, нам не нужен.