Смута. Ее герои, участники, жертвы

Маржерет, видимо, знал, о существовании мнения о том, что именем Дмитрия назвался какой-то иностранец: не то поляк, не то венгр. На это указывало якобы плохое знание русского языка и обычаев. На самом деле Лжедмитрий прекрасно владел русским языком, обычаи же он нарушал умышленно, желая ввести польские. По этому поводу француз написал, что вряд ли бы кто-то специально подготовленный смог достаточно убедительно сыграть роль настоящего русского царевича. К тому же его ложность могли бы засвидетельствовать мать Дмитрия Марфа и ее многочисленные родственники. Кроме того, по мнению Маржерета, подготовка самозванца в Польше не могла быть осуществлена без ведома короля Сигизмунда. Последний постарался бы более основательно экипировать своего ставленника и дал бы ему внуши? тельное войско, а не горстку разношерстных вояк, с которой начался поход на Русь. Будучи поляком, «Дмитрий» должен был больше печься об интересах своей родины, чем это делал «настоящий Дмитрий», полагал французский капитан. Маржерет отвергал мнение и о том, что царевич был воспитан иезуитами, поскольку он не умел ни говорить, ни читать по-латыни. Лучше всего он знал русский язык, в который лишь для красоты и образности вставлял польские фразы. Насмешки над русскими обычаями и православной верой «Дмитрия» Маржерет объяснял тем, что нравы русских людей грубы и порочны. Не один он был склонен их критиковать и порицать. В целом же царевич вполне исправно исполнял православные обряды, и никто из его противников не утверждал, что он был иностранцем и человеком иной веры.

В русских источниках Лжедмитрий не отождествлялся с каким-либо иностранцем. Все они единодушно называли его беглым монахом Гришкой Отрепьевым. Правда, распространялись слухи и о том, что он мог быть настоящим царевичем. Некоторые полагали, что он бежал к своему крестному, И. Ф. Мстиславскому, якобы жившему на Украине. Но сколько же ему тогда было лет, если в возрасте около 9 лет истинный или подставной Дмитрий погиб в Угличе? К тому же князь И. Ф. Мстиславский не жил на Украине. В 1585–1586 годах он попал в опалу и был отправлен в Кирилло-Белозерский монастырь. По другим слухам, царевича подменил доктор, а заменивший его ребенок был убит следующей ночью, поэтому мать не заметила, что он не был ее сыном. На самом деле Дмитрий погиб в первой половине дня в присутствии мамки, кормилицы и мальчиков-сверстников. Все они могли бы заметить, что вместо царевича умер другой ребенок.

Известный историк С. М. Соловьев считал, что Лжедмитрий не был истинным сыном царя Ивана IV, но сам он об этом не знал и искренне верил в свое царское происхождение. Это позволяло ему быть вполне правдивым и убедительным. Историк полагал, что некие могущественные лица убедили безродного юношу в том, что он царевич Дмитрий, и помогли организовать самозванческую авантюру. Сам же он вряд ли бы посмел взять на себя эту роль, поскольку «не был чудовищно развращен, а был скорее человеком пылким, впечатлительным, легко увлекающимся, с блестящими способностями».

Соловьев предполагал, что самозванческая авантюра могла созреть в голове видного польского дипломата и канцлера Льва Сапеги, крайне не любившего царя Бориса. Но сам он ее вряд ли мог осуществить, поскольку требовалась помощь русского боярства и был необходим подходящий кандидат на роль царевича, русский по происхождению. Появление самозванца было выгодно и иезуитам, желавшим распространить на Руси католичество. Поэтому их участие в авантюре, по мнению историка, было вероятным. Но больше всего, по утверждению, были заинтересованы в низвержении царя Бориса его внутренние враги, для которых новоявленный царевич мог стать лучшим орудием борьбы.

Как видим, Соловьев постарался из всех предположений о личности Лжедмитрия I выбрать «золотую середину»: он не был истинным сыном царя Ивана Грозного, но могущественные люди в России и Польше убедили его принять на себя эту роль для того, чтобы свергнуть с престола ненавистного царя Бориса. Однако, строя различные догадки, нельзя игнорировать тот факт, что все русские источники единодушно утверждали, что Лжедмитрий I был беглым монахом Григорием Отрепьевым, по воле ряда обстоятельств оказавшимся в гуще событий Смутного времени. Данная версия кажется и нам наиболее убедительной, поэтому в настоящей книге она рассматривается со всей подробностью.

Отрок Юшка Отрепьев