Смута. Ее герои, участники, жертвы

Наконец троицкий келарь Авраамий Палицын взял в руки икону Федоровской Богоматери и сказал, что Михаил должен стать царем по велению самого Бога. Отказ вызовет Божий гнев, а кровь всех невинно убиенных в ходе нового междоусобия падет на головы Марфы Ивановны и ее сына. Последние слова заставили нашу героиню глубоко задуматься. Она была очень религиозной женщиной и хорошо знала положение в стране. Действительно, если Михаил откажется от престола, думала она, придется искать другого кандидата. Но до сих пор он не был найден. В ходе споров могут возникнуть новые вооруженные конфликты, и снова будут гибнуть люди. Этим воспользуется король Сигизмунд и окончательно поработит страну. О его планах относительно православной веры Марфа была наслышана от Филарета. Получалось, что ради спасения веры и Отечества следовало дать согласие и благословить сына на царство. Но что ждало его на престоле? Об этом Марфа даже не хотела думать, поскольку сразу же страх и тревожное беспокойство сжимали материнское сердце.

Долго со слезами на глазах молилась старица около иконы Богородицы, прося ее взять Михаила под свою защиту. Наконец она вытерла слезы и сказала: «Ради заступницы христианской пречистой Богородицы и ради чудотворного ее образа и московских чудотворцев Петра, Алексея и Ионы, надеясь на праведные и непостижимые Божие судьбы, благословляю сына моего Михаила на Владимирское и Московское государства государем царем и великим князем всея Руси».

После слов матери и Михаил был вынужден дать свое согласие. Все присутствующие тут же возрадовались, и все вместе воздали хвалу Богу за то, что дал государству нового законного царя. Тут же в соборе Феодорит благословил Михаила на царство и вручил ему скипетр — символ монаршей власти. После этого в Москву поскакали гонцы с радостным известием. Страна начала присягать новому государю: «служить и прямить без всякой хитрости, со всеми неприятелями, польскими и литовскими людьми, немцами и изменниками биться до самой смерти».

Вскоре пришел ответ. Московские бояре настоятельно просили, чтобы новый царь поскорее приехал в столицу. Они обещали по обычаю торжественно встретить его с крестами, чудотворными иконам и хлебом-солью. Однако Марфа рассудила, что торопиться не стоит. Ей было хорошо известно, что царский дворец лежит в руинах, Казна пуста, средств на царский обиход нет. Кроме того, в городе стояло два войска ополченцев, подчиняющихся другим претендентам на трон: Трубецкому и Пожарскому. В этих условиях Михаил мог оказаться у них в заложниках. Ведь своих сил для обеспечения безопасности у него не было.

Только 19 марта новый государь и его мать выехали из Костромы, но не в Москву, а в Ярославль. В столицу был отправлен стольник Троекуров с царской грамотой. В ней от имени Михаила и Марфы писалось: «А вам бы, боярам нашим, и всяким людям, крепко стоять на том, на чем нам крест целовали и души свои дали. Вам следует безо всякого колебания нам служить, прямить, воров царским именем не называть, ворам не служить, грабежей бы у вас и убийств на Москве и в городах и по дорогам не было. Быть бы вам между собой в соединении и любви. На чем вы нам души свои дали и крест целовали, на том бы и стояли. А мы вас за вашу правду и службу рады жаловать».

Марфу и Михаила волновало, готово ли хоть что-нибудь к их приезду. «Есть ли во дворце запасы продовольствия? Посланы ли сборщики его собирать? Кому раздали государевы села? Где взять средства, чтобы наполнить казну? Откуда взять деньги для выплаты жалованья атаманам и казакам? Почему на дорогах продолжаются грабежи и разбои, и почему служилые люди разбегаются из столицы без государева позволения?» На все эти вопросы временное правительство с трудом находило ответы. Михаил с Марфой сурово пеняли боярам: «Учинились мы на царстве не своим хотением, а по вашему прошению. Вы нам крест целовали по своей воле. Поэтому вам следует верно служить, и о всяком деле радеть, и приговор свой дать по каждому делу».