Смутные времена Лепрозория (СИ)

Она исчезла в то самое мгновение, как крохотный серебряный паучок подхватил лапами вторую половину плаща.

Райга наотмашь мазнул рукой, хватая только воздух там, где стояла айлив.

Бросил взгляд на стол — исписанные бумаги испарились.

Исчезла сумка с пахнущим мясом и хлебом.

Исчез лук у входа в шатер. Колчан, полный стрел.

Только в воздухе витал как будто голос — эхо, словно кто-то все же сказал эти слова:

— Спасибо за все. И прощай.

#30. Вкус поражения — вкус собственной крови

Война кошек и ангелов больше полувека назад уничтожила почти все храмы. Какие-то были разрушены до основания. Какие-то лишь немного повреждены. А одиннадцатый храм превратился в кладбище. И на долгие десятилетия все они были позабыты, как и их настоящие хозяева.

Теперь же все шисаи были отправлены к своим храмам вместе с куно. Нужно было восстановить кошачье наследие — многие в это верили. Нужно было рассредоточиться и усложнить задачу херувимам — считали другие. Пора было искать Самсавеила, и в маленьких группках это сделать проще — думал Райга.

Вместе с Тайгоном и Торой Верховный шисаи переходил от храма к храму со своей драгоценной ношей — крыльями Самсавеила и копьями Евы. Пять храмов было уже позади, и ни в одном не было Всемогущего.

Разве что он был среди шисаи-зверей — некоторые из них так и не смогли вернуть себе человеческую форму. Впрочем, проверить людей было на толику проще.

На подступе к храму троицу встретил Винсент. Весь в лиловых пятнах с ушей до лап он тщательно выкрашивал тории по ходу лестницы. Заметив Райгу, он улыбнулся и поклонился:

— Доброго вечера, господин Верховный шисаи, господин Тайгон и госпожа Тора.

Троица лигров синхронно кивнула в ответ.

— Где Ирма? — спросил Райга, переводя дух — лестница к одиннадцатому храма была самой длинной.

— В саду госпожи Ясинэ, — указал кот рукой через кошачье кладбище. Когда-то оно было просто садом для паломников и просто полигоном. Когда-то. До Люциферы.

Райга медленно прошел вдоль старых могил — земля давно просела, и осталось торчать только оружие бывших владельцев. Ржавчина и кости.

Старые помещения были разрушены до основания, рядом их дублировали новые, маленькие и временные, постройки. Вместо арсенала — пара сундуков, накрытых тканью. Вместо жилых помещений для паломников — всего один шатер, для троих, но с четырьмя футонами. Одна из ванн источников была вычищена и огорожена ширмой с парой дыр от грубой перевозки.

И если раньше, еще до войны, ядовитый сад Ясинэ был скрыт от чужих глаз за постройками, то теперь его разросшиеся владения наступали всюду. Только полуразрушенный храм высился рядом с ним, пряча львиную долю сада.

У ржавого покосившегося заборчика возилась Ирма, сгорбившись за работой. Облаченная в плотную серую форму и перчатки, с перемотанными лапами, она выпалывала ядовитые растения за оградой.

Райга подошел ближе, поднял с земли за хвостик манцинелловое яблочко и кинул его в гору умирающих растений. Ирма вскинула голову на звук.

— Это вы, — кивнула она, не разгибаясь. — Извините, мы ждали позже. Даже шатер не готов.

— Лишнее, — повел рукой Райга. — Надеюсь, мы не задержимся.

— Если вы начнете проверку с меня, то подождите немного, я вех выполю, — Ирма кивнула на небольшой участок белых метелок.

Райга удивленно вскинул брови:

— Я принимал тебя, когда еще был нож Верховного шисаи.

— Да, но… — замялась Ирма. — Теоретически… он же мог убить уже принятых шисаи и занять их место. Как та хамелеониха, помните?

Райга кивнул.

— Он всемогущ, наверняка может стать и женщиной тоже, — сказала она и прикусила губу.

Верховный шисаи слабо улыбнулся. Она ведь знает, что она — гепардица Ирма, медик-шисаи. Никак не всезнающий Самсавеил. Но боится, что может быть предательницей, сама об этом не подозревая. И лучше пусть кто-то проверит, испытает и расскажет ей, настоящая ли она.

И она правильно делает, что боится. Слишком многие в его руках были просто марионетками, даже не осознавая этого.

— Кошек я проверю после котов.

— И дикие…

— После кошек, — кивнул Райга.

Ирма понимающе кивнула.

— Исид и Рики внизу отмывают реликвии в священных водах, — сказала она и, помедлив, неохотно добавила. — Вас проводить?

Райга прищурился и мотнул головой в сторону полуразрушенного храма:

— Тебя что-то тревожит? Рики пытался связаться с херувимами?

— Рики? — удивленно вскинула брови Ирма. — Нет. Он честно работает и старается вникнуть в культуру шисаи. Исид много рассказывает ему — про легенды, которые изображены на фресках, про артефакты, которые они чистят, про Еву, про статуи внизу.

— О, видимо, он очень много знает, — поджал губы Райга. — Твои лекции или Тайгона?

Медичка скосила глаза и тревожно пошевелила гепардовым носом:

— Ничьи. Я такого точно не рассказывала. Да и говорит он, как будто… как будто…

Она пошевелила руками у висков и от бессилия пнула метелку веха.

— Как будто не пересказывает. Как будто… Знаете, это, наверное, дико звучит, — она встряхнула руками и выпалила. — Как будто это его личные воспоминания.

Троица лигров переглянулась.