Смысл жизни: учебное пособие

Нельзя превращать свою жизнь в погоню за наслаждением. Чтобы получать удовольствия, мы можем обходиться малым — например, хлебом и водой: «Простые кушанья доставляют такое же удовольствие, как и дорогая пища, когда всё страдание от недостатка устранено. Хлеб и вода доставляют величайшее удовольствие, когда человек подносит их к устам, чувствуя потребность» (с. 357).

Вот какой вывод делал Эпикур об удовольствии: «Итак, когда мы говорим, что удовольствие есть конечная цель, то мы разумеем не удовольствия распутников и не удовольствия, заключающиеся в чувственном наслаждении, как думают некоторые, не знающие, или не соглашающиеся, или неправильно понимающие, но мы разумеем свободу от телесных страданий и от душевных тревог. Нет, не попойки и кутежи непрерывные, не наслаждения мальчиками и женщинами, не наслаждения рыбою и всеми прочими яствами, которые доставляет роскошный стол, рождают приятную жизнь, но трезвое рассуждение, исследующее причины всякого выбора и избегания и изгоняющее [лживые] мнения, которые производят в душе величайшее смятение. Начало всего этого и величайшее благо есть благоразумие. Поэтому благоразумие дороже даже философии. От благоразумия произошли все остальные добродетели; оно учит, что нельзя жить приятно, не живя разумно, нравственно и справедливо, и, наоборот, нельзя жить разумно, нравственно и справедливо, не живя приятно» (с. 357).

Высказывание греческого мудреца о смерти стало бессмертным. Вот оно: «Самое страшное из зол, смерть, не имеет к нам никакого отношения, так как, когда мы существуем, смерть ещё не присутствует; а когда смерть присутствует, тогда мы не существуем. Таким образом, смерть не имеет отношения ни к живущим, ни к умершим, так как для одних она не существует, а другие уже не существуют» (с. 356).

Аристотель по праву снискал себе славу самой энциклопедической головы античного мира. Его исследовательский ум был мирообъемлющ. Он заложил краеугольные камни под все базовые науки в Европе — философию, физику, биологию, психологию и культурологию. В трактате «О добродетелях» он представил классификацию восьми добродетелей и восьми пороков. Те и другие он вывел из трёх отдельных частей души и души в целом. Вот как выглядит эта классификация: «Если принять вслед за Платоном деление души на три части, то добродетель разумной части есть рассудительность, гневливой — кротость и мужество, вожделеющей — благоразумие и воздержанность, а добродетель души в целом — это справедливость, щедрость и величавость. Порок же разумной части души — это безрассудство, гневливой — гневливость и трусость, вожделеющей — распущенность и невоздержанность, а порок души в целом — это несправедливость, скупость и малодушие» (Гусейнов А.А., Иррлиц Г. Краткая история этики. М., 1987, с. 527).

Возникли такие пары: рассудительность — безрассудство, кротость — гневливость, мужество — трусость, благоразумие — распущенность, воздержанность — невоздержанность, справедливость — несправедливость, щедрость — скупость, величавость — малодушие. Каждая из этих пар поясняется. Так, под рассудительностью Аристотель понимает добродетель, «прокладывающую путь к счастью», а под безрассудством — порок, в котором кроется «причина порочной жизни». В свою очередь величавость — это «добродетель души, которая даёт возможность переносить счастье и несчастье, честь и бесчестье», а малодушие — «порок души, при котором люди не способны вынести ни счастья, ни несчастья, ни чести, ни бесчестья» (Гусейнов А.А. Иррилиц Г. Указ. соч., с. 528).

Прекрасно, но почему перипатетики (приверженцы Аристотеля) в XVI в. стали злейшими врагами Джордано Бруно? Потому что Аристотель стал кумиром христианских теологов. Он был настолько ими почитаем, что впору его записать в отцы христианской церкви. Прикрываясь авторитетом Аристотеля, перипатетики тормозили проникновение в науку новых идей. Прежде всего гелиоцентризма, бесконечности вселенной и множественности миров. Вот почему Д. Бруно посвятил много своих дней критике Аристотеля.

Августин Блаженный, один из подлинных отцов христианской церкви, провозгласил семь добродетелей: веру, надежду, милосердие (любовь), справедливость, мужество, умеренность и благоразумие. Три первые из них, с его точки зрения, даются человеку Богом, а четыре остальные являются приобретёнными. Несмотря на то, что между добродетелями, выделенными Аристотелем и Августином, мы видим сходство, их интерпретация у них существенно разнится. Если у Аристотеля они истолковываются безотносительно к Богу, то у Августина в конечном счёте каждая из них выводилась из любви к Богу. Вот почему этика Августина имеет подчёркнуто теоцентрическую направленность. Теоцентризм стал главной чертой и всей христианской нравственности.

Аристотель назвал счастье высшим благом, а Фома Аквинский стал называть его блаженством. Высшее блаженство, по Ф. Аквинскому, — непосредственное созерцание Бога, но оно возможно лишь в раю. Святой Фома, таким образом, отправил счастье на тот свет.