Смысл жизни: учебное пособие

Наставительный тон писем А.С. Пушкина к Н.Н. Гончаровой заявил о себе ещё до женитьбы. Уже 29 октября 1830 г. он писал своей невесте: «Милостивая государыня Наталья Николаевна, я по-французски браниться не умею, так позвольте мне говорить вам по-русски, а вы, мой ангел, отвечайте мне хоть по-чухонски, да только отвечайте» (Пушкин А.С. Указ. соч. Т. 9, с. 317). Да и то сказать: Таша Гончарова была моложе А, с. Пушкина на 13 лет. Когда они поженились, ей было 18, а ему — 31.

А.С. Пушкин уезжал из дома три раза: на две недели в декабре 1831 г., на месяц осенью 1832 г. и на три месяца осенью 1833 г. Первые два раза — в Москву, а третий раз — по пугачёвским местам. Кроме того, он писал жене во время поездок Н.Н. Пушкиной в Москву, Ярополец и Полотняный завод. Благодаря последним сохранилось много писем А, с. Пушкина к жене весной и летом 1834 г. Таким образом, перед нами четыре группы писем А.С. Пушкина к Н.Н. Пушкиной — 1831, 1832, 1833 и 1834 гг.

Чуть ли не в каждом письме 1831 г. А.С. Пушкин озабочен состоянием здоровья своей жены. Она была беременна их первой дочерью, которую назовут Марией. В последнем, пятом, письме он пишет: «Чем больше думаю, тем яснее вижу, что я глупо сделал, что уехал от тебя. Без меня ты что-нибудь с собой да напроказишь. Того и гляди выкинешь» (16 декабря 1831. Пушкин А.С. Там же. Т. 9, с. 59).

Письма к жене во вторую поездку А.С. Пушкина в Москву оказались повеселее, чем в первую. Видно, чувства уверенности поприбавилось. Вот как он здесь поддразнивал свою ревнивую жену: «Теперь послушай, с кем я путешествовал (по дороге в Москву. — В.Д.), с кем провёл я пять дней и пять ночей. То-то будет мне гонка! с пятью немецкими актрисами, в жёлтых кацавейках и в чёрных вуалях. Каково? Ей-богу, душа моя, не я с ними кокетничал, они со мною амурились в надежде на лишний билет. Но я отговаривался незнанием немецкого языка и, как маленький Иосиф, вышел чист от искушения» (22 сентября 1832; Пушкин А.С. Указ. соч. Т. 10, с. 74).

В письме от 30 сентября 1832 г. он так утихомиривает ревность молодой жены: «Грех тебе меня подозревать в неверности к тебе и в разборчивости к жёнам друзей моих. Я только завидую тем из них, у коих супруги не красавицы, не ангелы прелести, не мадонны etc. etc. Знаешь русскую песню –

Не дай бог хорошей жены,
Хорошу жену часто в пир зовут.

А бедному-то мужу во чужом пиру похмелье, да и в своём тошнит» (там же, с. 77).

А ниже приписывает: «Благодарю, душа моя, за то, что в шахматы учишься. Это непременно нужно во всяком благоустроенном семействе; докажу после» (там же). О кушаньях: «С Нащокиным вижусь всякий день. У него в домике был пир: подали на стол мышонка в сметане под хреном в виде поросёнка» (там же).

Жаль, что письма Н.Н. Пушкиной не сохранились. Но кое о чём мы можем догадываться по ответам её мужа. Вот, например, как начинается письмо от 3 октября 1832 г.: «По пунктам отвечаю на твои обвинения. 1) Русский человек в дороге не переодевается, и, доехав до места свинья свиньёю, идёт в баню, которая наша вторая мать. Ты разве не крещёная, что всего этого не знаешь?..» (там же, с. 78). Сразу же после этих объяснений начинает подхваливать свою осмелевшую жёнушку: «Ты, мне кажется, воюешь без меня дома, сменяешь людей, ломаешь кареты, сверяешь счёты, доишь кормилицу. Ай-да хват баба!» (там же).

Вот как А.С. Пушкин подхваливал свою жёнку в начале своей трёхмесячной поездки осенью 1933 г.: «Гляделась ли ты в зеркало, и уверилась ли ты, что с твоим лицом ничего сравнить нельзя на свете, — а душу твою люблю я ещё более твоего лица» (21 августа 1833. Там же, с. 92). В этом же письме он ей пишет: «…в Яропольце (виноват: в Торжке) толстая m-lle Pojarsky, та самая, которая варит славный квас и жарит славные котлеты, провожая меня до ворот своего трактира, отвечала мне на мои нежности: стыдно вам замечать чужие красоты, у вас у самого такая красавица… Ты видишь, моя жёнка, что слава твоя распространилась по всем уездам» (там же).

В следующем письме к жене А.С. Пушкин пишет о её братце: «Теперь, жёнка, послушай, что делается с Дмитрием Николаевичем. Он, как владетельный принц, влюбился в графиню Надежду Чернышёву по портрету, услыша, что она девка плотная, чернобровая и румяная» (26 августа 1833; 9: 93).