Сначала было…

Но жалко догорающий рассвет,

К которому хотелось так стремиться.

Еще год

Еще год. Я сложу в копилку

Седины твоей новой пыль,

Наших мелких размолвок опилки

И несказачно-светлую быль.

Еще год пустоты и тревоги,

Наплняемых содороженьем.

Не сбылось. Не случилось. Не боги.

Наши все- наши не-отношения.

Еще год. Мир наполнен и создан.

И, как видно, не нужен иной,

Пока в этом подлунном и звездном

Я стихаю твоей сединой.

Яблочные размышления

Что-то холодно и очень пусто.

Отдохнувшее тело тревожится.

Не хватает какого-то чувства,

Словно мякоти яблочной кожице.

Вот и небо прозрачно-синее,

Как в предмартье у нас бывает.

И по утру на ветках инеем

Снег кокосовый. Днем растает.

Может быть, и не так уж холодно.

Просто сердце должно тревожиться.

Просто яблоко зелено, молодо.

Скоро мякоть почувствует кожица.

Последний разговор по мотивам Мастера и Маргариты

Представь, как голодный хочет наесться — эти двое наговориться.

Потомкам остались плащ с кровавым подбоем, чаша и плащеница.

Но это уже не важно.

По млечной дороге вперед нетвердой походкой кавалериста

Идет человек. Рядом второй. Луна освещает их лица.

И к черту Грааль и подбой.

Худой пес трусит впереди, резвится, дивится этой странной дороге.

Ей нет конца. И это важнее всего. Им нужно сказать так много.

Про то, что важнее креста.

Мыслестрочия

Чужой монастырь, на то и чужой.

И я со своим уставом не лезу.

И то, что стакан все же полупустой,

И что даже в полном увидела бездну.

Чужая война, на то и война,

Чтоб в ней оказаться всегда побежденным.

Но вера и правда, мне мнится, одна.

Пусть вера и правда души обреченной.

У каждого свой поводок и петля.

Раз дернешься резко и будешь задушен.

Последнее время мне кажется, зря

Господь подарил нам бессмертные души.

А на перстне царя Соломона…

А на перстне царя Соломона

Не стирается гравировка:

"Все проходит. И это тоже"

Непременно и это пройдет.

Я топчусь на краешке жизни

На мою чем-тоочень похожей.

И не верю глупому перстню,

Слишком долго мне надпись врет.

Мудрый Лис из недетской сказки

Говорит неземному ребенку:

"Прирученным случается плакать".

Мне случается, мне дано.

То и дело личные кошки

По душе царапают лапой.

То и дело грусть расставаньем

Ищет нежности край и дно.

И еще говорят, что даже

В полном мраке есть капля света.

И однажды в жизни бывает

Повернуться времени вспять.

Вот и все. Я с тобой прощаюсь

И мечта сосулькою тает.

Жизнь пора начинать сначала

И без снов научиться спать.

Посмотри на меня и послушай

Посмотри на меня и послушай.

Это сердце стучит неровно.

Это птицы поют крикливо,

Рассекая крылом лазурь.

Я ведь знаю, бессмертны души.

Да и все мы повязаны кровно,

Да и время течет лениво,

Обрекая на мрак и хмурь.

Посмотри на меня и почувствуй.

Это голос рвется на волю.

Это кожа упруго тянет

Для себя кислород и жизнь.

Почему же так часто пусто,

Где-то возле души так колко.

И все кажется день устанет

И сорвется однажды вниз.

Человек играет

Человек играет в бога:

Не в мессию так в пророка.

Человек играет, чтобы

Вдруг не стало одиноко.

Человек играет страсти:

Не любовь, ну, хоть влюбленность.

А у страсти столько власти

И к вранью такая склонность.

Человек играет волю

До скончанья дней и века,

Редко избирая роли,

Где играет человека.

Тает тихо слеза предпоследнего снега…

Тает тихо слеза предпоследнего снега.

Я почти идеально вписалась в природу.

Как тебе объяснить?! Не бывает победы.

Есть лишь цели, стремленья, ухабы, дороги.

Что тебе рассказать? Про себя, про работу?

про знакомую, ждущую где-то ребенка?

Нет, пожалуй, побед. Только дни и заботы.

Жизнь всего лишь с неброским узором скатерка.

Я почти идеально вписалась в природу,

очертив в нашей жизни спокойствия зоны.

Нет побед, но мы сможем наладить погоду,

Подновив и поправив немного узоры.

Треугольник

Фигура я? Пожалуй, треугольник.

Натянутый, и жесткий, и колючий.

Решающий и ищущий достойных,

А, может быть, пусть субъективно, — лучших.

Устойчивый и равный треугольник.

Кто видит нерв, протершийся об угол?

Клинком реакций исколовший стольких

И не мечтавший оказаться кругом.

Бескомпромиссный с острыми углами.

Такой останусь, сколько простою.

Но хорошо так краткими часами

В окружность вписанною быть твою.

Я возьму твою руку…

Я возьму твою руку,

Я сожму твои пальцы,

Потому что так глупо

Без причины расстаться.

Я возьму твою руку,

Утону в ней ладонью.

То ли кошка мяукнет,

То ли время застонет.

Я сложу свои пальцы

На твои и представлю,

Что отныне и дальше

Током вечности правлю.

Вот и все

Вот и все. Нас полечит небо

Своей синей и влажной кожей.

От минуты толчка и разбега

До секунды, когда жизнь стреножит.

Вот и все. Нас целят простуды,

То весенние, то в ноябрь.

И, наверное, лучше не буду.

Да и ладно. Не хуже хотя бы..

Вот и все. По тарелке белой

Катит яблочко день наливное.

Я твержу, что ты вовсе не был.

И как раньше болею тобою.

Бог хромой нахромал мне тропку…

Бог хромой нахромал мне тропку

Черте знаете ли какую.

Я хотела быть легкой пробкой,

А явилась порывом бури.