Сначала замужество, потом постель

Внезапно Дэвид вспомнил Шарлотту, в ужасе пятящуюся от реки. Она лгала ему, прикидывалась. Если бы Шарлотта действительно боялась отца, то не послала бы письмо в газету. Она достаточно умна, чтобы понять: лорд Пейдж непременно узнает стиль дочери. Кроме того, однажды утром он видел Дэвида в треклятом халате, Он сопоставит факты и…

Дэвид едва не выругался вновь. Возможно, Шарлотта решилась на такой шаг, чтобы наказать отца. По крайней мере, это объяснение логично. Ей не хватило смелости, чтобы назвать свое имя, зато она оказалась достаточно храброй, чтобы раздуть скандал вокруг имени сына друга своего отца. И все для того, чтобы разрушить планы лорда Пейджа.

Но каковы бы ни были мотивы ее поступка, оправдания Шарлотте не было. Дэвид никогда не забудет того, что она с ним сделала. И никогда не простит ее.

Он гневно нахмурился.

— Мысль о том, чтобы отплатить мисс Пейдж за унижение, очень привлекательна, — процедил Дэвид. — Но, боюсь, тем самым мы лишь подольем масла в огонь. Шарлотту выставят мученицей, а меня за попытку вывести ее на чистую воду назовут негодяем, поносящим ее. Газетчикам только дай волю, и они порвут нас на куски точно голодные псы. Они непременно раскопают информацию не только о том, что вы хотели женить меня на ее приданом, но и на весь свет раззвонят, что отец Шарлотты намеревался с вашей помощью устроить свою политическую карьеру. Мы будем публично унижены, как грязные интриганы. А ведь Шарлотта именно этого и добивается. В молчании наше спасение. Мы должны замереть и надеяться на то, что никто не свяжет мое имя с этим проклятым письмом.

Виконт посмотрел на Джайлза.

— Ну что стоишь как идиот с открытым ртом? Ступай и сожги этот чертов халат. По крайней мере, это-то мы можем сделать.

— Да, сэр, — промямлил Джайлз, покидая кабинет. Дэвид проводил брата взглядом. Он так и стоял, оцепенев с головы до ног.

— Мне жаль, сын, — тихо произнес виконт. — Я виноват в том, что пригласил сюда эту семью. Что предложил тебе в качестве жены эту мерзавку. Я понятия не имел, что она способна на такое.

А вот Дэвид это знал. В глубине души он весьма настороженно относился ко всем без исключения и поэтому сразу почувствовал, что члены семейства Пейдж весьма непредсказуемы. Нужно было прислушаться к внутреннему голосу, вместо того чтобы позволять органу, болтающемуся между ног, вовлечь его в очередную передрягу.

Дэвид ненавидел соглашаться с отцом, но на этот раз он вынужден был признать, что тот прав. Любовь — для глупцов и детей. Не стоило ему смешивать выгоду от женитьбы на Шарлотте с сомнительным и глупым чувством. Будь Дэвид немного осмотрительнее, не пришлось бы ему сейчас рыдать над осколками собственного разбитого сердца.

Что ж! Он постарается пережить удар и учтет собственные ошибки. Он положит конец распутству, перестанет сетовать на капиталовложения отца и не станет больше устраивать пьяных оргий с друзьями. И уж конечно, Дэвид больше не позволит себе влюбиться. С этим покончено. Он будет строить свою жизнь с такой же безжалостной деловитостью, как и Шарлотта.

А когда сплетни утихнут, Дэвид разработает план, направленный на то, чтобы заставить Шарлотту отплатить за публичное осмеяние. И будь он проклят, если не осуществит задуманное.

Шарлотта хотела уже зайти в столовую, когда до ее слуха донесся голос отца. Он был явно чем-то разгневан.

— Говорю тебе, на этот раз она зашла слишком далеко! — кричал отец.

С отчаянно бьющимся сердцем Шарлотта подкралась к двери и прислушалась.

— Ты же не знаешь наверняка, что это сделала она, — робко попыталась возразить мать. — Право, Роланд…

— Что? И после всего ты еще защищаешь ее? — Шарлотта услышала шорох бумаги, — Господи, да из всех газет она выбрала именно «Морнинг таттлер»! Я однажды видел молодого Мастерса в этом халате, и знаю, что именно о нем говорится в письме.

У Шарлотты на мгновение остановилось сердце. Письмо? Нет, это невозможно. Оно не могло оказаться в газете.

— Герой статьи похож на него, — согласилась мать, — но я уверена, что в газету написала какая-то другая девушка. Ты же знаешь его репутацию.

— А как насчет этого: «…столь же переменчивое и опасное, как водная гладь Темзы»? Вполне в духе Шарлотты. Она называла его бессовестным распутником еще до нашей поездки в Беркшир. Вспомни, она ведь всегда считала его друзей испорченными.

Липкие пальцы страха сжали сердце Шарлотты, заставив пошатнуться, когда она узнала фразы из своего собственного письма. Господи, Господи, Господи, как оно попало в «Морнинг таттлер»?

— Я не думаю, что наша Шарлотта…

Послышался звук удара, а потом раздался испуганный крик матери. Шарлотта замерла, охваченная паникой. Насколько она знала, отец никогда не бил мать. И если ударил ее сейчас из-за этого глупого письма…

— Роланд, прошу тебя… — тихо произнесла мать, — ломая мебель, ты ничего не изменишь. К тому же слуги услышат. И потом, ты же не знаешь наверняка, что это она.

Шарлотта испытала облегчение, но ненадолго. После этих слов гнев отца станет неконтролируемым. Что он с ней сделает? Отец никогда не простит ее. Никогда!