Снайпер-инструктор

Через полчаса командиры вновь повели батальоны в атаку, подгоняя струсивших солдат угрозами расстрела на месте. Глядя на это, волнение ещё сильнее охватило меня, отчего спина взмокла, хотя было по-осеннему прохладно.

Я спустился по ступенькам в блиндаж командного пункта, чтобы успокоиться и узнать, какие будут распоряжения. Народу там было много, присесть негде. Приладышев смотрел в стереотрубу, торчавшую высоко над блиндажом, наблюдал за действиями батальонов. Связисты тянули провода телефонов вслед за наступающими батальонами, поэтому Приладышев мог держать связь с их командирами.

Зазвонил полевой телефон. Телефонист, веснушчатый парень, передал трубку командиру полка. Тот молча слушал, но потом закричал в трубку:

– Повтори, что ты сказал! Что? Убит Озеров? Принимай командование батальоном!

Я видел, как покраснела лысина у Приладышева, и не верил своим ушам: «Неужели тот самый Озеров, с которым мы сдружились?»

Затем позвонили из других двух батальонов, там тоже были убиты командиры. Из разговора Приладышева по телефону я понял, что гитлеровцы перешли в контратаку, а наши опять отступают. Встревоженные обострившейся ситуацией, офицеры вышли из блиндажа. Я последовал наверх за ними и спросил подполковника, что делать снайперам.

– Пусть остаются на месте, – взволнованно сказал он,

На поле в это время, вдалеке от нас, красноармейцы перебежками отступали. Стояла интенсивная стрельба, страшно было из траншей высовываться, а там, на поле ещё хуже. Наших солдат преследовали тоже перебежками гитлеровцы. Их фигурки издалека казались маленькими, и не уязвимыми. Вокруг них вздымались взрывы, но они продолжали бежать, падали и снова бежали.

Из нашего тыла хлопали выстрелы миномётов, мины со свистом отправлялись на поле, и там подымали вверх густые столбы земли и дыма, прикрывали отступающих.

Вскоре наши солдаты достигли спасительных траншей, преследовавшие их немцы, начали лёжа окапываться на небольшом расстоянии от нас. Всем снайперам было приказано вести истребительный огонь по противнику. Где-то близко шумно тарахтели моторами танки. Я не понимал, чьи танки, но вот из лесополосы выскочили немецкие, с крестами. Они на ходу стреляли из своих орудий по нашим траншеям. Сначала снаряды падали не точно, но потом взрывались совсем рядом, посыпая нас комьями земли и осколками. После каждого близкого разрыва, казалось, что следующий снаряд попадёт именно в меня. Я, как и другие, сел на дно не глубокой траншеи и зажал уши. Солдаты, сидевшие рядом, при каждом взрыве наклонялись, закрывая руками лицо, а затем, после взрыва, смущённо улыбаясь, виновато глядели друг на друга.

Положение становилось критическим. Связист из блиндажа сообщил, что нет связи со штабом дивизии, Приладышев срочно послал связного с просьбой о подкреплении. В течение часа, с помощью гранат и артиллерии эту атаку с большим трудом мы отбили. Связисты восстановили связь, и командиру полка позвонили, что к нам едет генерал армии Галицкий. Я в это время был рядом и слышал, как замполит Котов удивлённо сказал командиру полка:

– Зачем он едет? Лучше бы подкрепление прислал…

Немцы на поле продолжали окапываться, а на правом фланге, за лесополосой усиливалась стрельба. Что там происходило – из-за деревьев было не видно. Я немного успокоился и стал вместе со своими снайперами стрелять по гитлеровцам. Пули с их стороны свистели над головой и ударяли по брустверу.

Приехал Галицкий с командиром дивизии полковником Волковым, на трофейной машине. Одет он был в коричневую кожаную куртку, без погон и знаков различия. Волков тоже был без погон, но в своей форме, в офицерской шинели и галифе. Галицкий приказал всем до выгреба приготовиться к атаке. Из тыла по не глубоким ходам сообщения, пригибаясь, прибывали солдаты. Среди них я узнал повара, пришла и санинструктор Светлана. Это были люди из отдельных взводов и рот. В передовых траншеях и окопах стало тесно.

Я почти вплотную стоял возле командиров. Меня любопытные снайпера, подталкивая друг друга сзади, прижали к майору Котову. Всем хотелось посмотреть на Галицкого – командующего одиннадцатой гвардейской армией. Лица людей были испуганы, но в глазах светилось любопытство. Котов обратился к командующему:

– Кузьма Никитович, может, поставите бойцам задачу? Скажете пару слов для поднятия духа…

– Негде тут митинг устраивать, – с иронией сказал генерал,– не встать ли мне на край траншеи и речь толкнуть? Лучше передайте по цепи, что в бой поведёт Галицкий. Наша задача захватить хутор, расположенный на выгодной возвышенности.

Генерал немного помолчал и тихо добавил, оправдываясь перед Котовым: – Верховный главнокомандующий сам звонил мне, и высказал своё недовольство, что мы срываем график наступления.