Снайпер-инструктор

– Не придёт, – успокоил нас пожилой пулемётчик. – Не бойтесь, сидите с нами, вместе веселее Я знаю повадки нашего капитана, он уже давно спит.

Этот пожилой солдат с седыми усами мне очень напомнил конюха из одного колхоза в Даниловском районе. Когда я ездил в командировку, будучи налоговым инспектором, то приходилось ночевать у того конюха, так как задержался до вечера и с деньгами идти обратно в тёмное время не решился. Поэтому этот человек меня сразу расположил к себе, и мне захотелось узнать, откуда он родом, просто поговорить с ним. С первого этажа так же было видно пространство перед замком, и мы остались, по очереди наблюдали в окно, одновременно разговаривая с солдатами на разные темы.

– Появилась цель, – взволнованным голосом сказал Толя, глядя в оптический прицел винтовки.

Я тоже взглянул в бинокль, в том направлении, куда была направлена его снайперка, и увидел медленно движущийся белый комок. Несомненно, это ползёт человек в масхалате. Он двигался правее нашего расположения.

– Что будем делать? – спросил Толя.

– Если бы он хотел сдаться или шёл на переговоры, – стал я рассуждать, – то махал бы белой тряпкой. А раз пробирается тайком, то значит имеет враждебные цели. Так что выполняй приказ, стреляй.

Толя долго целился, стрелять не спешил.

– Ну, чего медлишь? – спросил пулемётчик.

– Я видел его лицо. Это точно русский парень.

– Вчера эти предатели убили много наших солдат, когда полк пытался взять замок штурмом, – сказал пожилой боец. – Их нельзя прощать.

Другой пулемётчик поддержал пожилого, и сказал, что власовцы хуже немцев. Но Толя опустил винтовку и чуть не плача произнёс: «Не могу!»

Некоторое время, я тоже стоял в растерянности. Вспомнил, как меня вызывал особист, за то, что я пожалел раненого немца. Сейчас повторяется нечто подобное. Дело пахнет трибуналом, надо стрелять, иначе пулемётчики нас обвинят в самых страшных грехах.

Я снял с плеча винтовку и стал целиться из глубины комнаты, чтобы противник не заметил отблеск оптического прицела.

– Отойди, Толя, от окна, не мешай, – сказал я спокойно, хотя на душе было очень скверно, будто приходиться стрелять в родственника. Мой палец в меховой перчатке от волнения онемел и не хотел меня слушаться. С большим трудом я нажал на курок. В комнате выстрел прозвучал громким хлопком. Запахло порохом.

Один из бойцов запел в блатной манере: «Напрасно старушка ждёт сына домой, ей скажут, она зарыдает…»

Пожилой зло одёрнул его: «Замолчи! Ты сейчас допоёшься!»

У меня на душе стало ещё тяжелее. Взглянул в бинокль: там, куда я стрелял, уже ничего было не видно, белый бугорок исчез, сравнялся со снегом.

– Не высовывайтесь в окна, – предупредил я пулемётчиков. – Сейчас могут ответить снайпера с той стороны.

И через мгновение пуля царапнула ниже уха молодого бойца, не успевшего отреагировать на моё предупреждение.

– Это их снайпер, – почти хором сказали мы с Толиком, и, посоветовавшись, решили вступить с вражеским снайпером в игру. Опыт подсказывал – без хитрости врага не победишь. Пулемётчикам дали поручение высовывать шапку из другого окна, и посоветовали сменить позицию, а сами поднялись на второй этаж. Теперь настала очередь моего напарника быть стрелком. Толя устроился в глубине комнаты, оперев винтовку о стол. Я тоже осторожно осматривал замок в бинокль, но замок молчал, словно там никого не было. Обычно, во время долгого наблюдения за противником, мысли начинают уходить в сторону, вспоминается что-нибудь из прошлой жизни, внимательность притупляется. Но вот, из замка раздался выстрел, я даже вздрогнул. Толик тоже встрепенулся и спросил:

– Ну что, заметил, откуда стреляли?

– Примерно. Точно не засёк, – ответил я. – Надо ждать следующий выстрел.

Мы поменялись ролями. Я отдыхать не стал, а приплясывал вдали от окон, чтобы согреться. К костру не пошёл – можно прозевать цель. С первого этажа пришёл солдат и сообщил, что предыдущим выстрелом ранен пожилой пулемётчик в плечо.

– Вы его перевязали? – спросил я солдата.

– Конечно, но ему очень плохо, кровь всё равно сочиться сквозь бинты.

– Отведите его в тыл к санитарам, – посоветовал я.

Когда солдат ушёл, снова из замка стреляли. Толя засёк снайпера и сам выстрелил в него, чтобы тот не успел спрятаться. Я тоже его видел в бинокль, в узком окне зубчатой башни, даже заметил на лбу пятно крови, перед тем, как тот исчез. Значит, Толя попал, вражеский снайпер был убит.

Расслабляться мы не стали, могут на той стороне остаться другие снайпера. Наши опасения подтвердились: из замка вскоре раздался одиночный выстрел, потом ещё несколько. Из других домов, в которых наши устроили засады, послышались ответные выстрелы. Перестрелка с каждой минутой усиливалась. По всей видимости, у противника снайпера были не опытные, так как клевали на приманки в виде высовывания шапок. Мы с Толей подстрелили ещё двоих.