Снайперы. Огонь на поражение

И действительно – все в мгновение перевернулось. В различных местах населенного пункта, будто по сигналу и практически синхронно, вспыхнула беспорядочная стрельба. Одиночные выстрелы из винтовок, треск автоматных очередей, гулкие хлопки гранат и характерный рокот «MG-42», сопровождаемые криками, воплями и непечатными оборотами, слились в оглушительную безумную какофонию…

* * *

…Завязавшаяся вокруг перестрелка не миновала и Верхнюю Ольховую улицу. В упомянутом выше здании барака, до которого красноармейцы во главе с Куликом еще не добрались, с отчетливым звоном разлетелось стекло. Старшина среагировал моментально. Он юлой крутанулся через левое плечо, одновременно падая на колено, а попутно краешком глаза еще и успел разглядеть, как перекосилось и побледнело лицо замершего на полушаге и повернувшегося на этот звук Фомичева, все еще сжимавшего ППШ в левой руке, и как стремительно бросились врассыпную немного отставшие от ефрейтора трое бойцов.

«Хана Ваське, он ступор поймал! – пронеслось в голове у Овечкина, еще до завершения своего «разворота с присядкой» засекшего обрамленный осколками мрачный оконный проем. – Фашист точно не промахнется!»

…То, что там, за разбитым стеклом, засел враг, Андрею было понятно. Но со своей позиции он, находясь к бараку под очень острым углом, абсолютно никого не видел. И поэтому, молниеносным движением вскидывая СВТ-40, чтобы для очистки совести все-таки пальнуть, пусть даже на сто процентов и в «молоко», старшина четко осознавал, что помочь Фомичеву может теперь только чудо…

…В своих умозаключениях и мироощущениях, на первый взгляд довольно пространных, а в реальности промелькнувших в его сознании за краткий миг, Овечкин был, безусловно, прав. Однако, мысленно предрекая ефрейтору Ваське скорый и весьма печальный конец, Андрей Вениаминович в суматохе начинающегося боя напрочь забыл про своего товарища Позднякова.

А зря! Потому что Сергей, совершив практически вместе с Овечкиным, но только по своей стороне улицы, спринтерский рывок, не попавший, что объяснимо, в поле зрения старшины, в текущий момент времени уже оказался возле западной торцевой стены дома, покинутого Фомичевым и его сослуживцами. Оттуда Поздняков воочию наблюдал непродолжительный, но обильный, если можно так выразиться, стеклопад и, в отличие от Овечкина, вполне отчетливо сейчас лицезрел облаченную в камуфляж фигуру гитлеровского солдата, видневшуюся в глубине комнаты приблизительно в полутора-двух метрах от разбитого окна. Понимая, что жизнь Фомичева повисла на волоске, и будучи уверенным в собственных силах, юный снайпер не стал тратить драгоценные секунды на прицеливание, а выстрелил просто навскидку. И попал точно в цель – прятавшийся в бараке фашист, пронзительно вскрикнув, выпустил из рук винтовку, упавшую с глухим стуком на деревянный пол, и опрокинулся навзничь!..

…Несмотря на доносившуюся отовсюду стрельбу, Андрей Овечкин услышал предсмертный вопль, раздавшийся из барака, и догадался, что противник сражен, однако проверять, убит тот или ранен, не стал. Этим должны были заняться Кулик сотоварищи, пока напряженно застывшие у стены. Призывно махнув им рукой и кивнув на приземистую постройку, старшина повернулся лицом к Фомичеву, все еще продолжавшему тупо стоять, и заорал:

– Васька, стервец, хватит торчать истуканом! Тебя видать за версту! Укокошат, чихнуть не успеешь, зараза! Ну-ка живо в укрытие с моих глаз долой!

Андрей специально произнес эти несколько фраз достаточно грубо и резко, рассчитывая, что подобный тон вырвет ефрейтора из состояния оцепенения. Так и произошло. Голос Овечкина не успел еще стихнуть, а Фомичев уже стремглав несся к двери того самого дома, к которому ранее он так вальяжно и не спеша шел! Неожиданно выскочившие, будто из-под земли, бойцы его группы со всех ног ломанулись за ним вдогонку, и через пару мгновений четверка красноармейцев исчезла внутри двухэтажного здания.

– Не туда! – запоздало скривился Овечкин, ведь под укрытием для Фомичева он подразумевал не полный возможных смертельных опасностей дом, состоящий из окутанных полумраком лестниц и коридоров и неизвестно как расположенных чуланов и комнат, а угол ближайшей постройки. И уж совсем не ожидал старшина, что другие хлопцы бросятся так опрометчиво следом за Васькой…

…Однако переживать или ворчать было некогда, и Овечкин это хорошо понимал. Ощущая затылком ребят Кулика, почти бесшумно перемещавшихся у него за спиной, старшина вскинул винтовку и стал последовательно справа налево ощупывать глазами фасад, за которым сейчас находился второй квартет его сослуживцев. Но практически сразу, коротко вздрогнув от неожиданно пронзившего мозг, а затем и все тело предчувствия, до сих пор не подводившего его никогда, Андрей стремительно вздернул голову вверх и впился пристальным взглядом в крышу кирпичного дома, все внимание, без остатка, сосредоточив на слуховом окне. Ведь именно там, как подсказывал внутренний голос, притаилась угроза!..