Снег Энцелада

— Виктор! — Зинаида Захаровна хлопнула в ладоши. — Ну при чем здесь адмирал?! Перестаньте шутить! Это же Макарий!

— Кто? — не понял я.

— Макарий Ингирьский! Вы разве не помните? Один из основателей нашего города.

— Мне казалось, что город основал адмирал Чичагин, — сказал я растерянно.

— Распространенное заблуждение, — отмахнулась Зинаида Захаровна. — Чичагин не основал наш город, это сейчас совершенно понятно. Он его, можно так сказать, переосновал. А реальным основателем был все-таки Макарий. С его именем связано первое упоминание в летописях Чагиной горы и Чагинского острога.

— Чагина гора… Это… весьма интересно…

В центре гостиной помещался невысокий, но широкий стол, сделанный из распиленного вдоль дуба. Вместо ножек были корни и кряжистые ветки, столешница отполирована и покрыта лаком — отличный стол, крепкий, я отметил, что Зинаида Захаровна сохранила пристрастие к простым, но надежным предметам.

— Смотрите! — Зинаида Захаровна указала на стол. — Видите?

Я сощурился и разглядел просвечивающие через тонкую древесину трассы, словно дуб проели гигантские короеды, пробурили туннели, а потом умерли от истощения в этих туннелях.

— Что это?

— Пули, — пояснила Зинаида Захаровна. — Это дуб из охотничьих угодий Брежнева. Из Завидова или… где-то в Подмосковье. Там дубовая роща и прикормленные кабаны, а охотники стреляют с вышек. И все дубы истыканы пулями. А когда пуль становится слишком много, дерево умирает.

Романтично. Дерево можно расстрелять.

— Подойдите! — Зинаида Захаровна сделала приглашающий жест. — Подойдите сюда, Виктор!

Я подошел.

— Видите! — Зинаида Захаровна постучала ногтем по столешнице. — Вот в этом месте…

Сквозь тонкую полированную поверхность я увидел блестящий бок пули.

— Серебряная, — пояснила Зинаида Захаровна.

— Превосходно, — сказал я. — Но мы, кажется, собирались обсудить некие вопросы, не так ли?

— Вопросы… — улыбнулась Зинаида Захаровна. — У меня один вопрос, но очень важный. Но сначала предлагаю выпить чаю. Вы не против?

Не против.

— Я сейчас, — сказала Зинаида Захаровна. — Пять минут!

Зинаида Захаровна удалилась.

Я разглядывал богатыря и пытался вспомнить Макария Ингирьского. Богатыря помнил, Макария нет. Вполне может, что за семнадцать лет открылись свежие исторические сведения и Макарий Ингирьский воссиял на небосводе славянской медиевистики новой звездой…

Появилась Зинаида Захаровна. Перед собой она катила сервировочный столик с различными припасами преимущественно рыбного происхождения: балыки разных видов — слабосоленая семга, копченый муксун, нельма и ледяная, палтус, рольмопсы и маринованная скумбрия, икра, кальмары, креветки и мидии. Оливки, сыры, зелень. Хлеб. Чугунная сковородка под чугунной крышкой. Помимо закусок на столике располагались напитки: коньяк, виски, водка. Я вскочил, чтобы помочь, Зинаида Захаровна помощь приняла.

Мы устроились на диване. Есть действительно хотелось, Зинаида Захаровна сняла крышку с кастрюльки, пояснила:

— Караси в сметане. Рита готовила. Знаете, Рита чудесно готовит. А ее муж… Как бы это сказать… увлеченный рыбак.

Рита готовит. Муж-браконьер. Караси… Два карася на тарелку. Годунов-сайз.

— Он знает дальние озера, так там еще остались царские…

Караси красноперые, квадратные, с толстыми мясистыми спинами, ныне вытеснены вульгарным белым карасем, костлявым и невкусным, старый имперский карась отступил, его не встретишь ни в Галиче, ни в Чухломе, но муж Риты знает нужные места.

— Может, вы нам немного нальете? — спросила Зинаида Захаровна. — Для аппетита.

— Не знаю…

— Мне коньяк.

Я открыл бутылку и налил Зинаиде Захаровне коньяка. Себе виски. Отличный островной скотч, шестнадцать лет.

— Давайте выпьем за… — Зинаида Захаровна на минуту задумалась. — За…

— За встречу, — пришел я на помощь.

— За встречу!

Мы выпили.

Скотч был хорош. Разумеется, первый глоток не дает полного представления, спирт обжигает, и несколько секунд чувствуешь только его, но паршивый виски от настоящего я отличать не разучился.

— Вот.

Зинаида Захаровна поставила бокал на подоконник дивана и выудила из кармана зеленую обрезиненную флешку.

— Что это? — спросил я.

— Книга. Ваша будущая книга.

Я сделал второй глоток. Рецепторы уже подготовлены и теперь чувствуют вкус. Вкус, признаться, отличный. Старая дымная айла с кленовой сладостью в финале.

— Это материалы, — уточнила Зинаида Захаровна.

— Материалы?

— Да.

Макарий Ингирьский оценил бы айлу. Зинаида Захаровна круговым движением кисти пустила по стеклу бокала ножки, ознакомилась с ароматом.

— Насколько я поняла, вы испытываете некоторые затруднения с материалами, — Зинаида Захаровна отпила коньяк. — Это так?

— В известной мере. Что, впрочем, неудивительно — ведь прошло столько лет.

— Да… Свидетелей не осталось, люди разъезжаются… Мы все очень надеялись на комбинат, а потом… Вы не представляете, что тут у нас было!

Третий глоток. Дымный виски лучше играет, если его придержать, откупорить бутылку, отпить, допустим, четверть, выждать недельку, и тогда вкус раскроется полнее.