Снег на ладони

Мысли шастают сутуло.
Литератор загрустил.
Где ты, Муза? Упорхнула:
Отошла в глубокий тыл.

Душный, страшный ворот блузы:
На спине – бубновый туз:
Ночью в мыслях вместо Музы
Поселился рыжий Муз.

Иностранный язык

Испанский – дерзкий,
Японский – резкий,
Арабский – мертвая вода:
К чертям собачьим
Немецкий-шведский!
Язык животных –
Вот это да!

Вот взять к примеру,
Язык оленя:
Какая нега,
Напев копыт!..
К тому ж –
Несложен в приготовленьи,
К тому ж – покушал –
И долго сыт.

...........................

Пластмассовая сказка

В тридцатом веку, на крутом берегу
парнишка уставился в рот старику.

Старик ожиданьем натешился всласть,
и тихая сказка в тиши полилась:

"В печальных садах прошлогодней земли
протезные пальмы высоко росли.

А рядом – из белой резины березки,
чугунный кустарник да желтые розги.

Железный мужик – весь в джерсях и лавсане –
к резиновой даме спешил на свиданье.

Забыв обо всем, возлежали они
в железно-полезно-протезной тени.

Но били часы, и включался закат,
И враз оживал тот химический сад.

Медведи и львы покидали гараж,
включал соловей электронную блажь.

И филин любил голубую сову,
и парочки змей заплетались в траву.

И, знойно дыша и лавсаном хрустя,
мужчина и дама включали страстя!

Потом разбегались и он, и она.
И вскоре им аист принес пацана...

Пацан – это ты, ну, а сказке конец,
И дед не подгадил, и внук молодец!"

...В тридцатом веку, на крутом берегу –
умолк старина, и пацан ни гу-гу...

И были пустынны глаза пацана,
и била в гранит нефтяная волна...

Поброжу, потом задумаюсь и лягу...

* * *

Поброжу,
       потом  задумаюсь и лягу.
Снова встану,
            руки сделаю крестом.
Карандашиком
            потыкаю бумагу, –
Может,
     вырву у бумаги тихий стон...

Может,
     вылетит оттуда змейка-молния
И с шипением
           забьется на снегу...
Может,
     вызову из белого безмолвия
Ярко-пеструю
           рычащую строку...

Поп