Снег в июле

Он уже чувствует себя прорабом и невольно ускоряет шаг: медленно ходят только на бумажной работе, а на стройке каждая минута дорога.

Бульвар заканчивается, прямо перед ним райисполком. Старый знакомый! На нем впервые Алексей был прорабом, сколько навозился он тут с облицовкой пилястр… Здесь сейчас Важин. Трудится! Снова приходят в голову мысли: кто же все-таки Важин? А вот если зайти к нему сейчас да прямо, по-прорабски, в лицо: ты, мол, Важин, неправильно работаешь. Ого, выгнал, наверное бы, сразу. Но чем ближе подходит Алексей к райисполкому, тем заманчивее становится мысль встретиться с Важиным. А что тут такого особенного? Зайти и прямо: так, мол, и так, уважаемый товарищ, заставили вы всех дом незаконченный принять. Почему? Цель у вас какая?

Уже рядом вход в райисполком. Алексей колеблется: пройти мимо или зайти? Не знает. И вдруг в последнюю секунду решается.

Он быстро поднимается по лестнице. Важин на каком? На третьем вроде кабинеты… Так и есть, большая табличка: «Первый заместитель председателя…» Ну, теперь — вперед! Но он останавливается перед дверью. Страшно! Сергей Сергеевич — начальник побольше, всего главка, перед ним Алексей не робел, а вот тут…

— Вам куда, товарищ?

За столиком девушка… Секретарь, наверное… Не заметил. Что он должен сказать?.. Ну да, о вчерашней приемке. Так, мол, и так — нужно еще раз поговорить о вчерашней приемке дома. Заказчик, мол, он. Кусачкиным звать.

— Вы договаривались о встрече?

Пичужка какая, а как холодно разговаривает! Ну да — школа Важина… Нет, он не договаривался, но Важин нужен ему по срочному делу.

— Может, вы зайдете к другому заместителю? Игорь Николаевич сейчас занят.

Самая что ни на есть пичужка, а, гляди, тоже к заместителям направляет. Странная робость проходит. Он довольно развязно говорит, что если секретарю так трудно подняться со стула и доложить, то он сам о себе доложит.

— Совсем это мне не трудно.

По тому, как пичужка осматривает себя, перед тем как идти в кабинет, он злорадно думает, что она тоже робеет. Он ждет минут десять. Что они там делают, в кабинете?

Наконец она появляется. Молча проходит к своему столу, садится, расправляя платье.

— Можете зайти.

Алексея не было, когда отделывали этот кабинет, перевели на другую стройку.

«Здорово сделали! — Он с интересом рассматривал деревянные панели, на минуту забыв о цели своего прихода. — Просто здорово!»

— Ну что, рассмотрел уже? — далеко у окна письменный стол, за столом Важин. Алексей молча подходит.

— Садись!

Алексей садится.

— Ну что скажешь? — Важин насмешливо улыбается.

Черт его знает, как ловко он все мог выложить, когда шел сюда, сейчас выветрилось из головы. Но суть дела он все равно скажет: Важин вчера незаконно на всех нажал, незаконченный дом приняли. Важин сейчас представляет народную власть, он не имеет права так поступать…

— Это все?

Он, Алексей, мог бы многое еще добавить, но и этого достаточно.

Важин все так же насмешливо смотрит, словно ждет, что еще Алешка учудит. Потом улыбка исчезает. Алексей впервые видит на лице Важина усталость.

— Хорошо, тогда слушай. Только времени у меня совсем в обрез. Слушай внимательно, повторять не буду. — Важин вынимает листок из папки. — Больница номер шестьдесят девять, три корпуса. Два ввели в эксплуатацию в начале прошлого года, третий корпус, детский, застрял. Полтора года не могли закончить. Сейчас закончили за три недели. Уже приняли больных детей… Прачечная-автомат, полгода не могли пустить оборудование, прачечная не работала. Обратился к министру, приехала бригада с завода. Прачечная работает. Можешь пойти посмотреть… Жара, люди хотят попить квасу. Завод может прислать цистерны с квасом в любом количестве, не хватает воды для мытья стаканов. Неделя — сделаны подводки водопровода, квас на каждом шагу…

Важин смотрит в листок:

— Магазины продуктовые номер сто двадцать один, номер сто двадцать восемь — задерживалось окончание ремонта, Три месяца задерживалось. Магазины работают!.. Дом двенадцатиэтажный на улице Видной, номер восемь, полгода не заселялся, нужно через шоссе провести канализацию. Не давали разрешение на раскопку. Поехал в Главподземстрой, там мой друг заместителем начальника — продавили под шоссе трубу и за декаду проложили канализацию… Овощехранилище плохо строили, осень на носу, район мог остаться без овощей. Поезжай посмотри, триста человек работают… Вот так, мой милый, вот так! Это все и еще многое другое я сделал за три недели. Это тебе ясно? Ясно, я спрашиваю?.. Молчишь. Вот, пожалуйста, тебе второй листок, третий, четвертый. — Важин положил перед Алешкой листки. — Читай сам…

Важин встал и подошел к окну, привычно заглянув в него. Не оборачиваясь, стоя спиной к Алексею, холодно сказал:

— Вообще говоря, не знаю, почему веду этот разговор… Принял вас, думал услышать что-то путное, а вы, любезный, политграмоту мне читаете.

— Я о доме номер четырнадцать…

Важин обернулся, быстро прошел к маленькому столику, сел напротив Алексея, дружески улыбнулся: