Снег в Венеции

Трону и Алессандро незачем было договариваться о том, как все произойдет. Они дали телу полковника соскользнуть вниз по заснеженному, мерзлому скату. Трон заметил, что бечевка порвалась, но сейчас это не играло уже никакой роли. Потом они перетащили труп Пергена через камни у воды. Трон услышал глухой всплеск и представил, как вода сомкнулась над несчастным Пергеном и он пошел ко дну. Графиня была права Если им немного повезет, водный поток унесет труп в канал. А если никто до утра труп не заметит, его снесет отливом прямо в лагуну. «Он будет похоронен как моряк, в море», – подумал Трон, печально улыбнулся и отвернулся от воды.

Он все еще продолжал улыбаться, когда заметил солдат. Секунду-другую мозг отказывался реагировать на то, что зафиксировала сетчатка.

Патруль оказался перед ними столь внезапно, как будто упал с неба вместе со снегом. Это была небольшая группа хорватских егерей, которые с угрожающим видом взяли их в кольцо и подкрутили фитили своих фонарей. Все, что Трон был способен разглядеть, были три или четыре неприятных световых пятна и снежинки, падающие медленно, как в странном сне.

– Вы что-то бросили в воду, – сухо проговорил один из солдат. Фонари опустились пониже, и Трон смог разглядеть говорившего – это был молодой лейтенант, который явно недоумевал, наверное: а стоит ли вообще связываться с людьми, которые бросили в канал какую-то ненужную в их хозяйстве вещь?

Трон улыбнулся с виноватым видом:

– Я знаю, что это запрещено.

Лейтенант пожал плечами.

А что вы бросили в воду?

Собаку, – сказал Трон. Удивительно, как быстро нашелся этот ответ, довольно-таки правдоподобный. Сразу стало легче на сердце.

– И куда вы ее бросили?

– Вон туда, прямо под нами, – сказал Трон, понимая, что утверждать иное бессмысленно. Следы на снегу были видны достаточно отчетливо.

Лейтенант отдал какой-то приказ, и Трон боковым зрением увидел, как один из солдат опустился на колени перед бордюром и посветил фонарем на указанное место. Узкий сноп света дрожал, выписывая по воде восьмерку и наконец остановился на одном месте. После чего солдат вдруг громко и быстро прокричал на своем языке. Трон ничего не понял, но испугался. Ясно было: солдат что-то обнаружил и звал лейтенанта на помощь.

Лейтенант подошел к нему и осторожно наклонился над каменным бордюром. Трон пытался рассмотреть то, что привлекло внимание военных, но ничего, кроме спин, не увидел. Потом лейтенант распрямился и подошел к нему. Трону сразу не понравилось выражение его лица.

– Это и есть ваша собака?

Трон подошел к бордюру, присел, опираясь на него обеими руками, перегнулся и посмотрел вниз. Полковник Перген вовсе не утонул, его даже на ширину ладони от берега не отнесло. Оказалось, что тело упало в пустую рыбацкую лодку, невидимую в тени отвесного берега. Перген упал спиной на борт у самой уключины, так что голова угодила в воду затылком. Правая рука, высвободившаяся из ткани во время падения, покачивалась на воде туда-сюда, как будто полковник кого-то подзывал. Монокль, привязанный к шнурку на шее Пергена, и тщательно подстриженные густые усы придавали облику – даже сейчас вид солидного военного человека И в этом не было ничего необычного, ибо он действительно был мертвым офицером в гражданском.

– Лечь! Обоим!

Трон не успел ничего сообразить, как сильный пинок сзади поверг его на снег. Солдат, ударивший Трона, заломил ему руки за спину и связал ремнем. Потом Трон услышал, как лейтенант (теперь уже по-итальянски) приказал одному из солдат вызвать подкрепление. Наверное, он счел, что будет надежнее, если труп и задержанных людей будет сопровождать усиленный наряд.

53

– Значит, вы, синьор Трон, утверждаете, что обнаружили труп полковника Пергена около четырех часов перед палаццо Тронов, когда вышли вместе с синьором Понте немного прогуляться. И чтобы избежать того, чтобы это убийство как-то связали с вашим домом, вы решили бросить этот труп в канал Сан-Дегола Я ничего не перепутал?

Трон покачал головой.

– Мы вовсе не намеревались бросить труп полковника в канал. Мы хотели положить его на улице ли Бьясо. Но когда мы заметили приближающийся патруль, у нас сдали нервы.

Трон смотрел на неизменно вежливое лицо обер-лейтенанта Брука, сидевшего за столом напротив. Он не знал, поверит тот ему или нет. У обер-лейтенанта были поредевшие каштановые волосы, тщательно подстриженные усы и бородка, как у императора. Хотя Бруку было никак не больше тридцати лет, он имел уже большие залысины. Лишь на затылке оставались редкие волнистые пряди. Зубы у него были мелкие, губы необычно красные, капризно изогнутые, как у женщин. Видеть, как обер-лейтенант артикулирует, вытягивая их, было неприятно: женский рот как-то не сочетался с бородкой как у Франца-Иосифа.