Снега

Доносится музыка — духовой оркестр.

П е т р (один). Сердце, говоришь? А что осталось от моего сердца? Людмила с детьми погибла, и половина моего сердца — долой. Отца перед смертью не повидал — еще кусок долой. И вот — это… Да, кажется, ничего не осталось от моего сердца… (Пауза.) «Нейтралитет… оборону занял». Не так это просто, дядя Панкрат, на свое раненое сердце в наступление идти. (Слушает музыку.) Как тихо на земле. Эту тишину люди в своих руках держат. Правильно дядя Панкрат сказал: «Кровь дана человеку для любви, а не для того, чтобы обагрять ею землю». Как же я мог?.. Надо выправлять положение. Самому. (Ушел.)

Сцена некоторое время пуста. Из дома выходит  В а р в а р а  П е т р о в н а, в тоске ходит по двору.

В а р в а р а  П е т р о в н а. Полосанули ножом по сердцу и разбежались в разные стороны. (Прислушивается к далекой музыке.) Хоть бы кто-нибудь…

Входит  А л е ш а.

А л е ш а. Добрый вечер, Варвара Петровна.

В а р в а р а  П е т р о в н а (вздрогнула от неожиданности). Кто это? (Увидела Алешу, обрадовалась.) Алеша!

А л е ш а. Я, Варвара Петровна.

В а р в а р а  П е т р о в н а. Куда это ты так нарядился?

А л е ш а. В театр… (Осекся.) То есть… выходной завтра. (Пауза.) Александра Михайловна дома?

В а р в а р а  П е т р о в н а. Кого? Ах, Шуру. Чудно как-то с непривычки. То Шурка была, а теперь — Александра Михайловна. Никого нет. За сторожа меня оставили. Вот и охраняю. А спроси меня — чего охраняю? Про Сергея-то нашего слыхал?

А л е ш а (солидно). В курсе.

В а р в а р а  П е т р о в н а. От кого слыхал?

А л е ш а. Так я же давеча тут был. Лично ее видел — немку. Тощая, а красивая. Объективно.

В а р в а р а  П е т р о в н а. Вот тебе и «объективно». И что оно теперь будет?

А л е ш а. Весь день об этом думаю. (Пауза.) Конечно, можно воздействовать.

В а р в а р а  П е т р о в н а. Как? Ну-ка, ну-ка, голова у тебя молодая, свежая.

А л е ш а (после паузы). Не прописывать. Санитарная норма, мол, не соответствует.

В а р в а р а  П е т р о в н а (безнадежно махнула рукой). Что ты! Чем испугал. Повернутся и уйдут. Вон уж Сережка и вещи свои собрал.

А л е ш а. Куда уйдет? С немецким паспортом ее нигде у нас не пропишут. Паспорт не обменяют, потому что брачного свидетельства нет, а брачное свидетельство не дадут потому, что паспорт необмененный. (В восторге от своей «мудрости».) Безвыходность! Один маршрут: к себе в Германию опять ехать.

В а р в а р а  П е т р о в н а. Какой ты гвоздь, оказывается. Да что же такого она тебе сделала, если тебе только милиция, да прописка, да паспорта мерещатся?

А л е ш а. Я же для вас, Варвара Петровна, для вашего душевного спокойствия. Чтобы на вас пальцем из-за этой немки не показывали.

В а р в а р а  П е т р о в н а. А кто же это будет показывать?

А л е ш а. Ого! Только свистни!

В а р в а р а  П е т р о в н а. Такие мудрецы, как ты, что ли?

А л е ш а. Варвара Петровна…

В а р в а р а  П е т р о в н а (горячась). Сам за моей дочерью ходишь, о любви небось самые красивые слова говоришь…

А л е ш а (пытаясь выправить положение). Говорю, говорю…

В а р в а р а  П е т р о в н а. Да какая же у тебя, прости господи, любовь, если ты в свои годы как гриб сушеный?

А л е ш а. Варвара Петровна, вам облегчить хотел… Из уважения.

В а р в а р а  П е т р о в н а. Из уважения! Да как же это твою глупость я могу уважать?

Скорбный вид окончательно растерявшегося Алеши вызывает у Варвары Петровны жалость.

Ну, ну, вижу — перестарался. (Пауза.) Никому, Алеша, и никогда не угождай по заказанному.

А л е ш а. Мне бы Александру Михайловну.

В а р в а р а  П е т р о в н а. Хорошо, что напомнил. К Надюшке, наверное, побежала. И у той — черный день нынче. Вот что, позови-ка ты Надежду ко мне. Прикинем мы с ней, как нам дальше действовать. И Шурку зови, если там.

А л е ш а. Я в момент, Варвара Петровна.

Побежал, в калитке сталкивается с  Б е р т о й.

Б е р т а. Простите, госпожа Асанова здесь живет?

А л е ш а. Зде-есь… (Кричит.) Варвара Петровна, к вам! (Ушел.)

Б е р т а (увидела Варвару Петровну). Здравствуйте.

В а р в а р а  П е т р о в н а. Здравствуйте.

Б е р т а. Вы госпожа Асанова?

В а р в а р а  П е т р о в н а. Асанова.

Б е р т а. Я — мать Луизы. Я хочу поговорить с вами как мать с матерью. Это можно?

В а р в а р а  П е т р о в н а. Коли уж пришли…

Б е р т а (после паузы). Бог мой! Какого труда стоило мне прийти сюда, к вам… Поймите, как трудно говорить с вами мне, немке.

В а р в а р а  П е т р о в н а. Мы ко всякому привычные.