Снега моей души

– Давай, старик, рассуждать. Совершенно очевидно, что в посёлке кто-то есть. Кто – я не знаю. Охотники ли, рыбаки ли – одному богу известно. Всё ничего бы, но тот факт, что находящийся там рассматривает в бинокль дорогу, настораживает. Зачем рассматривает? Скучно стало? Или ждёт кого-то? Или не ждёт? Вот это самое неприятное, если не ждёт… А меня он, интересно, заметил? – Сергей проговорил это вслух и нахмурился.

В его планы не входили встречи с людьми вообще, а уж тем более встречи с людьми, чего-то или кого-то стерегущимися.

«Беглые зеки? Это вряд ли – до ближайшей зоны километров восемьсот; да и зачем им бежать в сторону моря – сдохнуть по дороге? Им проще в сторону Якутска тянуться. Нет, зеки точно отпадают. Помнится, правда, что эвены говорили о каких-то «свободно шатающихся» по тайге людишках. Мол, пакостят эти суки прилично, лабазы с продуктами и имуществом «бомбят», избы, что на оленьих перегонах стоят, грабят. Что вообще в тайге делают – черт его знает. Так надоели, что на них даже самострелы ставят. Даже предупреждали об одной такой избе на реке Сунтар, что была тогда как раз по нашему движению. И следы мы в том путешествии видели на косе. Чужак шёл, сапоги у него кирзовые, судя по отпечатку, – эвены такие не носят. Эти гулящие могут сюда с трассы Колыма забрести. Двести километров – ерундовое расстояние. Могут, гады… М-да, задача. А может это незаконные старатели? Хищники? – продолжал рассуждать Сергей. – Ну, с этими разговора не получится, я даже не знаю, будет ли он вообще… Соваться мне в посёлок, в этом случае, ни в коем нельзя. Видимо, прямо отсюда придётся уходить на Уэмлях, к Деду на могилку – зря что ли шёл?… А оттуда, на плоту к дороге. Ладно, пока оставим этот вариант приоритетным. Но вот ведь штука-то какая! Чтобы что-то сделать, надо посмотреть. Очень тихо и осторожно посмотреть.

Посмотреть на того, кто в посёлке…»

V

Ночь не прошла – пролетела.

Сергей почти не сомкнул глаз, лёжа в спальном мешке под тентом. Он смотрел на слабые точки звёзд, которые робко заглядывали под полотно тента и думал. Мысли, сначала резвые и борзые, как скакуны, постепенно замедляли свой бег, и вскоре беспорядочно разбрелись в разные стороны, как пасущиеся овечки по склонам гор.

Старатели, зеки… Хорошие люди, плохие люди… Рыбаки, охотники, геологи… Геологи… Геологи!

Сергей подскочил, как ошпаренный!

– Ну, конечно! Как же я сразу не прокачал этот вариант! – почти выкрикнул он. – Водитель ведь мне намекал: «…Но, сдаётся мне, что Зародний там не пропал. Он оттуда не вернулся…» Чёртова кукла! Блин горелый! Как же я забыл о ручье-то?! Вот уж воистину: из всего множества причин совершения данного события наиболее вероятна самая простая… Принцип Уильяма из Оккама никто не отменял! – говоря это, Сергей замер, чувствуя, что нашёл верное объяснение происходящему. – Жив, значит, курилка! Ну, Рудольф Владимирович, ну, ты даёшь! Моешь золотишко втихаря, значит… Ух, ты!

Возбуждение, охватившее Сергея, требовало выхода и он, быстро освободившись от тёплых объятий спального мешка, засуетился на полянке, собираясь в дорогу.

Прошедшей ночью ударил первый заморозок. Его холодное дыхание покрыло траву белой плёнкой изморози, которая шуршала под ногами, погибая от прикосновений ботинок. Лиственницы, иголки которых разом поседели, стали стройнее – как вытянулись. Исчезла чернота чащи леса, далёкие горизонты приблизились, как прыгнули навстречу взору. Солнце ещё не грело, давая всей этой серебряной красоте последние минуты жизни, теплота его света едва ощущалась щекой.

Но вот из распадка потянул ветерок. Его прикосновения превращали изморозь на траве и деревьях в капельки воды. И совершенно неожиданно – без какого-либо перехода, вокруг вспыхнули мириады маленьких радуг. Сияние солнца заполнило всё пространство вокруг, многократно усиливаясь в капельках, распадаясь на радуги, разноцветно подмигивая, переливаясь и вспыхивая.

Сергей замер, любуясь этой невозможной красотой.

Очарованный, он совершенно забыл о том, что у него есть фотоаппарат. Спохватившись, он схватил камеру, досадуя на себя за забывчивость и думая, что не успеет отснять всё это великолепие. Но красота меркла постепенно, и он успел сделать несколько снимков, а потом, уже рассматривая изображения на дисплее, замурлыкал от удовольствия, насколько шикарные получились кадры. Удача, да и только!

Настроение Сергея улучшалось по мере того, как поднималось солнце. Из души уходили страхи и тревога, а их места занимали постоянные его спутники – расчётливость и здоровый цинизм.