Встал Снегозавр, размял затекшие ноги и заковылял к столу. Он оказался лицом к лицу с шедевром Санты, – самой безупречно сработанной игрушкой, которую ему когда-либо приходилось видеть. У игрушечного динозавра была мягкая замшевая шкурка, прошитая невероятно мелкими стежками фирменной нитью Санты из красного хлопка. Вместо глазок Санта пришил две большие золотистые пуговки, а в качестве наполнителя использовал мягчайшие волшебные утиные перья двойного действия – из подкладки своего праздничного стеганого пальто (чтобы извлечь их, он прорезал в подкладке небольшую дырочку). Кстати, волшебные утиные перья двойного действия – лучшая набивка на свете. Ведь стоит набить ими что-нибудь, как они увеличиваются в объеме, а сама вещь становится вдвое мягче и уютнее!)
Наконец, чтобы в точности повторить на спине динозавра орнамент из снежинок, Санта подошел к окну, открыл его и зачерпнул горсть настоящих нетающих полярных снежинок. Нет ничего красивее снежинок с Северного полюса, но в руках обычных людей они превращаются в воду. А вот Санта умел сделать так, чтобы они не таяли! Он аккуратно высыпал снежинки на спину игрушечному динозавру, и те приклеились. Эльфы восхищенно захлопали в ладоши.
Игрушка была почти неотличимой копией Снегозавра. Некоторые эльфы были близорукими и теперь не могли понять, где игрушечный динозавр, а где настоящий!
Снегозавр же никогда не видел другого динозавра, но в этот момент ему показалось, что он смотрит на одного из них. Впервые в жизни он понял, каково это, когда рядом кто-то, похожий на тебя. Кто-то, кто не слишком от тебя отличается.
Впервые в жизни он представил, каково это – иметь друга-динозавра.
Глава тринадцатая
Ночь перед Ночью Перед Рождеством
В ночь перед Ночью Перед Рождеством на Северном полюсе объявили режим ППГ (Полной Предпраздничной Готовности). Почти все шоколадные конфеты в адвент-календарях были съедены, и эльфы занимались последними приготовлениями. Все предвкушали наступление Рождества – все, но только не Снегозавр.
Мало того, что Снегозавр не радовался скорому наступлению Рождества – ему хотелось, чтобы оно вовсе не приходило. Он знал, что в канун Рождества Санта отнимет у него кое-что особенное и подарит избалованному мальчишке Уильяму (так Снегозавр называл его про себя).
С тех самых пор, как Снегозавр впервые увидел необыкновенного игрушечного динозавра, он везде носил его с собой. И даже придумал ему имя – Пушистик.
Он брал Пушистика с собой на каток, где они вместе скользили по льду, держась за лапки.
В полярном кинотеатре он часами крутил Пушистику свои любимые фильмы.
Он познакомил его с феечками и снеговиками.
Научил рычать на северное сияние.
А главное, они вместе сидели и смотрели, как летают олени.
Снегозавру казалось, что у него наконец появился друг. Он перестал быть единственным динозавром на свете!
Но всё вот-вот должно было измениться.
В ту ночь эльфы торопливо заворачивали подарки, лихорадочно запихивали их в мешки и, боясь опоздать, грузили мешки в громадные сани Санта-Клауса. Всё это время они пели одну и ту же песенку, эхо которой оглашало Северный полюс. Так бывало каждый год – на Рождество они пели ее много раз подряд. Санте эта песенка уже так надоела, что он даже заказал себе специальные беруши, которые приглушали не все звуки подряд, а только эту самую песню. Скажу по секрету, Санта просто обожал свои беруши. Ведь они избавили его от необходимости без конца слушать вот это: