Снежная королева

– …анализа! – Мун сидела на полу совершенно обессиленная, а карликовый лисенок с курносым носом, подобравшись поближе, сосал кончик ее косы. Она погладила лисенка по густой белой шерстке, осторожно вынула у него из пасти свои мокрые волосы, отцепила его остренькие коготки от туники, взяла его на руки и передала Бладуэд.

– Вот, – сказала она слабым голосом, – возьми-ка его.

Бладуэд медленно, неуверенно протянула к нему руки, но лисенок вырываться не стал и не протестовал, когда Мун положила его в теплые ладошки Бладуэд. Разбойница застенчиво прижала его к животу и захихикала, когда зверек, не долго думая, забрался ей под парку и удобно устроился, уцепившись за свитер. Мальчик, по-прежнему сидевший у ее ног, одной ручонкой потянулся к лисенку, а большой палец другой руки сунул в рот.

– Достаточно ли… я тебе рассказала? – Мун смотрела не на Бладуэд, а на клетки с животными; кое-где на них еще сохранились обрывки пестрой упаковки – зеленой, золотой, – видно, были завернуты в зоомагазине где-то на другой, очень далекой планете… Далекой… все мы так далеко от дома…

– Это лиссоп, это старлы, это крылатая мышь… – Бладуэд быстро перечисляла названия зверей. – По-моему, я даже поняла, в чем дело вон у тех. Я им еду неправильную давала. – Она понурилась было, но потом опять воодушевилась. – Но ты здорово это делаешь! – Она прижала к себе лисенка. – Разве нет, легавый?

Гундалину улыбнулся, проворчал что-то и шутливо поклонился Мун.

– О, благородная… – он вдруг умолк.

Три пары глаз одновременно посмотрели в сторону ворот; послышались чьи-то шаги, ворота распахнулись, и бородатый, с тяжелой челюстью человек появился на пороге. Звери тут же попрятались.

– Что тебе надо, Тарид Pox? – Голос Бладуэд вновь звучал нахально.

– Великая Мать желает, чтобы это починили. – Он протянул Бладуэд какой-то хрупкий на вид прибор, названия которого Мун не знала. – Скажи своему легавому, что пора начинать отрабатывать жратву.

– Он еще слишком болен! – Бладуэд угрожающе выдвинула вперед подбородок.

– Ничего, вполне здоров. – Тарид Рох ухмыльнулся и мазнул по Мун взглядом. – Небось эта хорошенькая куколка, которую ты для него притащила, и в мертвого жизнь вдохнет. Не желаешь ли посетить мою палатку, крошка сивилла? – Грубая лапища коснулась щеки Мун, задела незажившую ссадину.

Мун отшатнулась, отвращение было написано на ее лице. Тарид Рох засмеялся и прошел дальше.

– Эй, ты! – вмешалась Бладуэд. – Ты смотри, держись от нее подальше! Она действительно могущественная…

Он только презрительно фыркнул.

– Тогда что же она тут делает? Ты-то небось не веришь в эти дурацкие слухи, а, легавый? – Тарид Рох поставил сломанный прибор на пол возле Гундалину и положил рядом набор запчастей. – Ты особо-то не ленись, малый! Если к завтрему эта штука работать не будет, я тебя ее съесть заставлю. – Он щелкнул по темному пятну на воротнике Гундалину – там, где раньше были знаки различия, – и Мун увидела, как посерело лицо инопланетянина, стало каким-то пустым, безразличным…

Тарид Рох отвернулся от него и решительно направился прочь, словно хищная рыба, проникшая в садок.

Бладуэд сделала ему вслед неприличный жест.

– Боги, как я его ненавижу, ублюдка этого! – Она поморщилась, потому что лисенок у нее под паркой проснулся, заверещал и начал царапаться. – Он себя тут премьер-министром считает, не меньше, а все потому, что у моей мамаши в любимчиках ходит. Он раньше в Карбункуле жил и тоже малость не в себе – из-за этого-то он так ей и нравится.

Мун видела, как Гундалину осторожно, словно старик-калека, лег на свой тюфяк и отвернулся к стене. Она тоже промолчала.

Бладуэд вытащила верещавшего лисенка из-под парки и почти сердито сунула его назад в клетку. Мун видела, что юная разбойница что-то ищет глазами и это что-то, видимо, только что исчезло. Сама Мун глаз не сводила с Гундалину. Бладуэд вдруг рывком поставила канючащего малыша на ноги и решительно потащила его за собой к воротам, оставив их с Гундалину размышлять о случившемся.

Мун с трудом доползла до лежанки Гундалину и опустилась возле нее на колени.

– БиЗед? – Она понимала, что он не хочет разговаривать, но настойчиво продолжала его тормошить и даже тряхнула за плечо. Гундалину била дрожь, несмотря на теплые одеяла, накинутые поверх плаща. – БиЗед…

– Оставь меня в покое.

– Не оставлю.

– Ради всех богов! Я ведь не один из здешних зверьков!

– Я тоже. Не прогоняй меня! – Пальцы Мун сжали его плечо, как бы заставляя признать, что она существует.

Он перевернулся на спину и лежал, уставившись в потолок тусклыми глазами.

– Не уверен, что может быть что-то хуже…

Мун потупилась, кивнула.

– Но, может быть, потом будет лучше?

– Не надо! – Он только головой помотал. – Не надо говорить о каком-то «потом». Я в лучшем случае способен думать о завтрашнем дне, не дальше.

Она заметила сломанный прибор, оставленный Таридом Рохом.

– Ты что, не можешь это починить?

– Хоть с закрытыми глазами! – Он криво усмехнулся. И показал ей свою больную руку. – Если б у меня были две руки…

– У тебя их три. – Мун умоляюще посмотрела на Гундалину и сжала его пальцы.