Снежная королева

Белые с серым птицы вольно вспорхнули с плеч Мун; парочка старлов нырнула под лежанку при звуках пронзительного голоса Бладуэд.

– Хотелось дать им немножко свободы. – Мун сказала это слишком торжественно.

– Так они ж удерут! Я ведь потому их в клетках и держу… Они б давно уже разбежались, глупые твари, если б я клетки не запирала.

– Никуда они не денутся. – Мун протянула ладонь с насыпанными на нее крошками. Птицы тут же уселись прямо ей на руку, толкаясь из-за тесноты. Она погладила их по волнистым перышкам. – Посмотри. Вот и все, что им на самом деле нужно. А в клетке они никогда ручными не станут; ни за что не станут, раз ты боишься даже дверцу открыть.

Бладуэд подошла к ней поближе; птицы сразу же снова взлетели. Мун пересыпала крошки на ладонь разбойнице, но рука той вдруг сжалась в кулак, и она швырнула крошки на пол.

– В задницу все это! Мне такого не надо. Расскажи-ка лучше какую-нибудь историю, легавый. – Она направилась к Гундалину и уселась рядом с ним на лежанку. – О Старой Империи, например. Ну, давай, рассказывай!

Гундалину демонстративно отодвинулся от нее.

– Я больше никаких историй не знаю. Ты их и так уже все наизусть выучила.

– Все равно расскажи! – Она потрясла его за плечо. – Почитай тогда снова эту книжку. Почитай для нее – она ведь тоже сивилла…

Мун оторвала взгляд от птичек, которые собирали крошки у ее ног, и посмотрела на Гундалину и Бладуэд.

– Садись-ка, сивилла, – повелительным тоном велела ей Бладуэд. – Тебе должно понравиться. Там говорится о самой первой сивилле на свете и еще – про конец Старой Империи. И еще про космических пиратов, про искусственные планеты, про разных невиданных зверей и про ужасно мощное оружие… – ну всякое такое! – Она сложила пальцы пистолетиком и прицелилась в Мун. Потом засмеялась.

– Правда? – Мун села, вопросительно глядя на Гундалину. – Они что же, действительно знали про первую сивиллу?

Он только плечами пожал.

– Он говорил, что все это правда! – Бладуэд была чрезвычайно возбуждена и говорила очень громко. – Ну, давай, легавый. Прочитай тот кусок, где она спасает своего возлюбленного от пиратов.

– Но это же он ее спас! – Гундалину даже закашлялся от отвращения.

– Слушай, ты бы лучше читал, а? – Бладуэд низко наклонилась и заглянула под кушетку; оттуда, лязгая зубами, выскочили рассерженные потревоженные старлы. Она отыскала там растрепанную книжку и сунула ее Гундалину. – И еще в конце – там, где она думает, что он умирает, а он – что это она умерла… это так грустно! – Она как-то кровожадно ухмыльнулась.

– Бладуэд, хочешь я расскажу тебе одну историю? – вдруг спросила Мун, испытывая какую-то смутную надежду, и села на свой тюфяк, скрестив ноги. Старлы тут же подошли к ней, распугав птиц, и улеглись, положив свои пятнистые мордочки ей на колени. – Обо мне… и моем возлюбленном, о технократах и контрабандистах. И о Карбункуле. – И ты выслушаешь меня и все поймешь. Она чувствовала, что ее охватывает какое-то волшебное вдохновение, и принялась рассказывать о своей жизни взахлеб, забыв обо всем, все время видя перед собой лишь лицо Спаркса, смеющегося, освещенного солнцем… Она слышала его музыку, плывущую над морем, ощущала его жгучие поцелуи… и боль расставания… Порой она словно из сердца куски выдирала, но не утаила ничего…

(Ты хочешь сказать, что не представляла даже, что тебе потребуется пять лет, чтобы слетать на Харему и обратно? Ну и глупая же ты была!) (Я учусь.)… ни о тех людях, которые пытались помочь ей; ни о той цене, которую они за это заплатили.

– И тогда на груди человека в черном я заметила ту медаль… и он убивал меров… Медаль была Спаркса… И этот человек был Спаркс, я наконец нашла его… – Она потупилась, прижав ладони к заалевшимся щекам, – сейчас она помнила только его поцелуи, его ласки…

– Ты хочешь сказать… он – Звездный Бык? – прошептала Бладуэд в ужасе. – Господи, ну и дерьмо! Твой возлюбленный убивал меров… и ты… неужели ты все еще любишь его?

Мун молча кивнула; губы ее дрожали. Черт бы побрал все, что я делаю! Она затаила дыхание, стараясь совладать с собой, пытаясь понять, что же происходит с ней в действительности и какова реакция на ее рассказ со стороны Бладуэд.

Бладуэд украдкой вытерла слезы и почесала в затылке; ее коротко остриженные волосы стояли дыбом, как солома.

– Ох нет… это нечестно! Теперь он непременно умрет и даже никогда ничего не узнает!

– О чем ты?

– О Смене Времен Года, – пояснил за нее Гундалину. – Последний Фестиваль, конец Зимы… конец правления Снежной королевы… и Звездного Быка. Они утонут вместе. – Он посмотрел на Мун с невыразимым сочувствием. – Это конец их мира.

Мун резко выпрямилась, не вставая с колен, столкнула старлов, разом нарушив все чары, с помощью которых держала в таком напряжении и Бладуэд, и Гундалину.

– О, Хозяйка! Ведь и времени-то совсем не осталось! Бладуэд, ты должна, должна отпустить нас! Мне необходимо его найти, мне необходимо попасть в Карбункул до начала Фестиваля!

Бладуэд встала. Лицо ее тут же окаменело.