— Мы знаем, что вы пагубно на него влияете, мисс Эванс. Мы слышали, что это вы, скорее всего, распространяете по деревне мерзкую лживую чушь! Вами поистине завладел дьявол, и Возлюбленный изгонит вас, как змею, каковой вы и являетесь! Святой союз с моим сыном будет расторгнут.
— Миссис Кендалл, — медленно, но твердо говорит Летти, — это не вернет Артура. Он ушел и в этот дом не вернется. Вы должны уважать его решение и его веру.
Миссис Кендалл густо краснеет, а потом говорит, брызжа слюной:
— Он пожалеет о том, что поддался на ваши уговоры! Он лишится наследства, если будет продолжать в том же духе. — Она подходит ближе к Летти. — Предполагалось, что вы спасете его душу. Вы сделали противоположное.
— О нет, — с улыбкой отвечает Летти. Они не в состоянии причинить вред Артуру или ей, она в этом уверена. — Вы ошибаетесь. Я вообще ничего не делала. Это он спас
Она отмечает, что никто не пытается запереть ее в спальне. В отсутствие Возлюбленного к ней относятся с каким-то вынужденным уважением, как будто никто в глубине души не забыл, что это дом ее детства.
К середине дня шок и печаль ослабли до такой степени, что Ангелы в состоянии снова вернуться к своим обязанностям, и комфортный распорядок трапез восстанавливается. Дамы сбиваются в кучки по углам, переговариваясь о том, куда подевался Возлюбленный и что следует делать с Сарой, которая бездыханно покоится в своей кровати на втором этаже.
Она вспоминает собственное чувство потери, когда Возлюбленный уехал как раз перед открытием церкви в тот день, когда прибыли Кендаллы.
Арабелла остается в своей комнате и не хочет никого видеть, возможно, из деликатности, поскольку все потрясены смертью Сары, а возможно, из-за того, что плохо себя чувствует.
Летти подозревает, что все дело в беременности, которая с каждым днем становится все заметнее, хотя во всеуслышание об этом еще не говорят. Она надеется, что с Арабеллой все в порядке. Несмотря ни на что, она по-прежнему любит свою сестру.
Летти идет в свою комнату и кладет в мягкий саквояж все, что, по ее мнению, может потребоваться на несколько дней. Оставшиеся вещи она аккуратно складывает, чтобы потом Китти упаковала их в сундук и со временем отослала. Она ощущает трепетное возбуждение в предвкушении ожидающей ее жизни: коттедж в Лондоне, Артур, с которым она будет его делить. Однако до того, как это произойдет, она должна позаботиться о делах. Летти садится к столу и пишет семейному адвокату, обрисовывая в общих чертах все, что произошло до сих пор, поскольку ей смутно кажется: важно засвидетельствовать события, которые имели место в доме. Она старается не быть эмоциональной и категоричной, но позволить описываемым событиям говорить за себя. Любой прочитавший это письмо увидит размах манипуляций Возлюбленного и его умопомрачительное богохульство — нет нужды говорить о том, что и так очевидно. Написание письма занимает два часа, и когда все готово, она складывает письмо и кладет в конверт. Она относит его на первый этаж, чтобы положить в корзинку для корреспонденции, и с удивлением видит там письмо от Сесили, которое адресовано ей. Она берет его, вскрывает конверт и читает, пока медленно поднимается по лестнице и направляется в свою комнату.