Снежная слепота

Тинкер сохранял бесстрастное выражение. Он слушал, что ему подсказывало внутреннее ощущение, но излагать его вслух вряд ли стоило. Он посмотрел на мягкую папку, которую держал Стедман.

– Спасибо, что принес бумаги. В такой день чертовски не хочется просить людей выходить из дому.

– Не стоит переживать. Я два дня сидел взаперти в доме в компании шестнадцати бывших зэков, которые запросто могли слететь с катушек. Я должен глянуть на ваши документы прежде, чем покажу вам это.

Тинкер протянул ему значок в обложке. Взгляд собеседника скользнул от удостоверения на его лицо и обратно.

– О'кей, детектив. Вы пробовали найти в кабинете Дойла копию этого досье?

Тинкер кивнул. Последние двадцать минут он, натянув латексные перчатки, просматривал каждое досье и каждую бумажку на столе Дойла и в нем, включая даже запертые ящики.

– Нет ровно ничего с именем Уэйнбека, кроме заметки в ежедневнике Стива о вчерашней встрече.

Вздохнув, Стедман направился к мягкой скамейке у стены. Сев, он поставил свою сумку меж ног и извлек толстую папку.

– Курт Уэйнбек. Три года из пяти провел в тюрьме Стиллуотер. В пятницу получил условно-досрочное освобождение – шесть месяцев он проведет со мной и моими ребятами.

– Что за ним числилось?

– Вот это. – Стедман протянул ему пачку фотографий.

Даже офицер полиции Чалмерс поежился, когда увидел верхнюю из них.

– Иисусе. Что это такое?

– Так выглядела его жена, – объяснил Стедман, – когда он в последний раз с ней разбирался. У нее была беременность семь с половиной месяцев.

Тинкер присмотрелся к фотографии. Разглядывая ее, теперь он смог опознать на ней человека – но лишь смутно. Он просмотрел остальные снимки изуродованного лица и положил их вниз изображением.

– И ты хочешь сказать, что он получил за это всего три года?

Стедман вздохнул и стал рыться в остальных бумагах в папке, пока не нашел историю болезни жены.

– Веришь или нет, но и она, и ребенок выжили. Шесть месяцев в больнице и за последующие два года чуть ли не миллион операций, чтобы заново собрать ее. Вот она-то и есть причина, по которой я хочу, чтобы ты перерыл все вокруг в поисках досье, что было у Дойла. Только в нем, и нигде больше, можно найти адрес этой женщины.

– У тебя самого его нет?

– Никто не имеет доступа к адресам жертв, которым необходимо скрыться из вида. Даже суд. Дойл обладал им, потому что должен был сообщить ей, когда ее бывший выйдет на свободу, и можешь прозакладывать свою задницу, что он глаз не спускал с этого досье.

– То есть он не мог оставить его дома.

– Я долго работал с ним. Он даже не мог взять домой это досье с той информацией, что в нем содержалась. Он держал его здесь под замком вместе с другими конфиденциальными сведениями. Ты уверен, что проверил все закрытые ящики?

Тинкер звякнул связкой ключей.

– Все до одного.

– Значит, мы имеем пропавшего досрочника, пропавшего куратора – а теперь пропало и досье с адресом жертвы в нем. – Стедман вытащил сигарету, наклонился вперед и закурил. Никто не упомянул о запрете курить в помещении. – У меня есть копии документов открытого суда. После развода она вернула себе девичью фамилию. Джули Олбрайт. Это все, что я знаю и могу дать тебе, кроме чертовской кучи сведений об общении с такими парнями, как Уэйнбек. – Стедман поднял голову и в упор посмотрел на Тинкера. – Он ищет ее, детектив.

14

Шериф Айрис Риккер казалась такой миниатюрной за рулем большого внедорожника, что Магоцци оставалось лишь надеяться – она все же дотянется до педалей. Он устроился на месте пассажира и позволил Джино залезть на заднее сиденье – там обзор через ветровое стекло ограничен, и у него будет меньше возможностей ждать самого худшего. Поток комментариев Джино по пути сюда чуть не свел его с ума, а уж он-то привык к ним. Он прикинул, что этим утром шерифу ни к чему дополнительные переживания.

Джино просунул голову между передними сиденьями:

– У этой штуки обе оси работают?

Айрис кивнула:

– Они всегда работают.

– Неужто? Вы уверены? Потому что я думаю – на панели должен быть огонек или что-то такое, говорящее, что обе оси работают. Верно?

– Скорее всего, что да. – Она осторожно выползла со стоянки.

– Я его не вижу.

– Что именно?

– Сигнала от двух ведущих осей.

Айрис посмотрела на Магоцци, который сдерживал улыбку.

– Вот он, Джино. – Магоцци показал на центральную консоль.

Джино откинулся на сиденье.

Пока они сползали с холма к озеру, место преступления и окружающая обстановка все отчетливее проступали из белой круговерти снега: там стояли служебные машины полиции округа и штата, фургоны криминалистов и несколько гражданских машин, которые, как Магоцци надеялся, принадлежали свободным от службы полицейским, а не случайным зевакам. Слава богу, никаких журналистов. Но самой заметной была ярко раскрашенная палатка со звездами и полосами и размалеванной физиономией улыбающегося клоуна, которая стояла прямо на льду замерзшего озера.

Джино снова наклонился вперед:

– А это что за чертовщина? В городе гастролирует цирк – или что?

– Это место преступления, – ответила Айрис.