Снимая маску

Не откладывая дело в долгий ящик, Тим и Дэвид стали спешно готовить афиши. Тим переживал, что его имя короче моего и займет меньше места на постерах. Дэвид нашел простое решение. Он предложил расположить наши имена в отдельных ячейках одинакового размера:

«Как варьете в Лондон Палладиум. Оркестр Сирила Орнадела занимает всю ячейку, а Yana просто печатается крупным шрифтом». Я уже довольно давно недоумевал по поводу озабоченности этими афишами. На всех наших шоу Тим настаивал, чтобы его имя шло первым. Мне было все равно. Я просто считал, что «Ллойд Уэббер и Райс» звучит лучше, чем наоборот, как, например, «Роджерс (музыка) и Хаммерстайн (слова)». В то время как «Гилберт (слова) и Салливан (музыка)», «Лернер (слова) и Льюв (музыка)» звучали органично именно в таком порядке. Такая проблема была не только со мной. С Элтоном было то же самое: «Райс и Джон», хотя «Джон и Райс» звучит в сто раз лучше.

Гораздо важнее было обсудить творческую группу постановки. Пьяный предрождественский ланч был, конечно, не совсем подходящим моментом, особенно для упоминания Хала Принса. На пути домой, сидя в шикарном белом винтажном Роллс-Ройсе Роберта, я думал, будет ли когда-нибудь время для разговора о Хале, не говоря уже о серьезной творческой дискуссии.

Я СПРОСИЛ РОДИТЕЛЕЙ, что они хотели бы получить на Рождество, но не услышал никакого ответа. Так что я купил им холодильник. Его древнего предшественника еще пару десятков лет назад нужно было признать непригодным и опасным для здоровья. Сыновий долг был выполнен, и в канун Рождества мы с Сарой поехали на моей лихой BMW в глостерширский дом ее родителей в Эштон-Кейнсе неподалеку от Сайренсестера. Клан Хагиллов был в полном расцвете. На праздник собрались брат Тони Майкл, математик и директор школы Уитгифт, Сарины старшие сестры Оливия и Виктория, Оливия была еще довольно слаба после инцидента в Нью-Йорке, ее младший брат Чарльз и Имоджен, бабушка по материнской линии, вдова главного шерифа графства Ратленд. Имоджен Гор-Браун была настоящим персонажем из «Аббатства Даунтон». Мы с Сарой как-то взяли ее в ресторан в Челси, где она пристально изучала меню через большой стакан с шерри. В итоге она сдержанно произнесла: «Вы всегда можете судить о ресторане по тому, подают ли в нем горячий пудинг». В этом ресторане пудинга не было.

Рождественский день прошел в тумане церкви, подарков, снова церкви, странной семейной версии маджонга, азартной игры, которую можно увидеть почти на всех перекрестках Гонконга. Думаю, семейство вздохнуло с облегчением, когда вытянуло из меня, что политически мне ближе всего левоцентристские консерваторы. Успех «Суперзвезды» не прошел мимо американской части семьи. В конце концов Отец Хантингдон стоял за нью-йоркской премьерой «Иосифа» и был первым, кто представил шоу Ллойда Уэббера/ Райса – простите, Райса/ Ллойда Уэббера – в США, опередив всю бродвейскую тусовку.

На второй день Рождества пришло время поднять вопрос, о котором уже знала вся семья, – дата свадьбы. Конечно, мы с Сарой хотели, чтобы она была уже вчера. Но родители были непреклонны и настаивали, чтобы она для начала закончила школу и получила хоть какой-то диплом. И тогда мы могли жениться, сколько влезет. Мы планировали свадьбу на 24 июля, всего через шесть недель после сариного восемнадцатилетия.

На следующий день Тони не без оснований хотел обсудить мое финансовое будущее. Не было никаких гарантий, что мы с «Суперзвездой» не были однодневной сенсацией. Тем не менее было ясно, что альбом успешно вышел на международную арену, исключая одну лишь Британию. Тони хотел, чтобы я встретился с инвестиционным советником Джоном Карингтоном и начал новый год, понимая, что к чему.