Снимите розовые очки

– Могу казнить кого угодно, вон, дружка твоего косоглазого прирезал, не понравился он мне сразу. Тут мое слово – закон. Жаль, забрали вы тело, а то поджарили бы мы его, давно китайчатины не пробовал. Одно здесь плохо – с оружием хозяева жмутся, мне бы пару десятков АКМС да пяток РПГ с боекомплектами, я бы тогда всех землян тут за полгода вырезал. Но тупые гномы боятся, наверное, что я против них взбунтуюсь.

Я отвлекся на самодовольные рассуждения этого продажного садиста, который слишком разговорился, по всей видимости соскучившись по аудитории – его безмозглое воинство в качестве слушателей явно не годилось, и пропустил момент, когда он, прокатившись по полу и пуская молнии в мою сторону, спрятался за другой колонной, подобравшись поближе ко мне, и это было плохо. Я не знал, сколько зарядов осталось в ружье, а пользоваться бомбами не хотел, да и не мог. Во-первых, их оставалось мало, и они нужны были для осуществления моего плана по уничтожению портала. Во-вторых, помещение было не слишком большое, и мощным взрывом даже одной бомбы я бы не только уничтожил врага, но мог ранить, а то и убить самого себя, или Джину, или Пауля, если тот был жив. Я произвел пару выстрелов в сторону бывшего наемника, хотя почему бывшего, он и теперь оставался наемником, но сейчас нанимателями этого человека были не люди, а их смертельные враги, и перескочил за другую колонну – подальше от противника.

– А ты действительно ел людей? – скорее из любопытства поинтересовался я, да и время потянуть было нужно, мне пока не пришел в голову план, как попробовать его одолеть.

– А что тут такого? – ответствовал людоед, сопроводив свои слова пятью-шестью выстрелами. – Довольно вкусно, кстати. Не пропадать же добру. Я ж не виноват, что у них тут химия сплошная, куска настоящего мяса не найдешь. Колдунам вон хорошо, – опять пара выстрелов в мою сторону и перебежка за колонну поближе, – они могут на Землю часто путешествовать, им позволяют. А там и жратва настоящая, и выпивка. А мне туда нельзя, меня Интерпол по всей Земле разыскивает, журналюг каких-то, видишь ли, убил. Да черт бы с ними, с журналюгами, мне терроризм шьют, так что мне на Землю никак нельзя. А мяса-то хочется иногда. Вот и лопаю ваших доходяг-романтиков, когда в руки моим воинам попадаются.

Нужно было на что-то решаться, а то получалось, что мы кружили друг напротив друга, прячась за колоннами, стреляя, и потихоньку приближались к месту, где в беспамятстве лежала Джина. Ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы смог использовать девушку в качестве прикрытия. Вступать с ним в рукопашную я, честно говоря, побаивался – он был наемником, обученным убийству профессионалом, а я – дилетантом, немного поупражнявшимся с игрушечным оружием и, практически случайно, выигравшим один турнир, да и тот был не вполне настоящий.

Правда, за последние сутки – боже, сколько же всего произошло за одни лишь сутки – я порядком поднаторел в искусстве войны: убивал и рисковал быть убитым, хитрил, изворачивался, продумывал различные комбинации боя, разил врагов самым разным оружием… И приобретенные умения пока что выводили меня победителем. В этом жестоком мире у меня неплохо получалось выживать. Но я потерял двух лучших друзей, и на мне теперь лежала ответственность за жизнь любимой девушки. Поэтому необходимо было что-то срочно придумать, чтобы одержать верх над этим нелюдем.

– Ты на Земле кем был? – неожиданно спросил меня главарь. – В армии служил? А то, смотрю, с оружием неплохо управляешься. Опять же, прорвался сквозь наш заслон, и местных с их боевыми машинами перебил, ловко у тебя получилось. – В его голосе неожиданно послышались нотки уважения. – Сколько уж лет здесь, а такого не было – обычно ваши с одними мечами да копьями, те, кто до нас добирался. Мы их как встретим, так быстренько на шашлычок, ага. Долго не сопротивлялись, я уж и не ожидал, что достойного противника встречу. Жаль, что у тебя кровь неправильная. А то бы я тебя к себе в отряд взял, мне хорошие воины нужны. Но придется тебя и девку твою убить. А девка-то у тебя красивая, я сразу приметил. Ничего, поживет пока немного, если уже не померла, я ее к себе походной женкой возьму, обижать не буду, даже еду буду давать… – Он закончил фразу мерзкой пошлятиной.

– В армии я не служил, – пару раз выстрелив для проформы, ответил я, просчитывая бросок, который задумал сделать. Нужно было кончать эту комедию поскорее, пока оставшиеся силы полностью меня не покинули. – Тут всему научился, по ходу пьесы. Кстати, а как ты нас нашел, мы же так далеко от вас ушли? Я думал, что, когда завалился проход, мы навсегда от твоего бандитского воинства отделались.