Снохождение (СИ)

— Прошу, дай взглянуть, — тем временем попросила Айни, приложив ладонь к сердцу в затейливом жесте.

Она несколько раз провернула амулет, заинтересовавшись камнем в центре.

— Вот это, вот этот камень, видите?

— Симпатичный, правда? Таких ещё не видела. И узоры…

— Это не узор, а северная вязь, я её узнаю, я много раз её видела в одной книге. Тут что-то написано по-ихнему… Эм…

Она напряжённо всматривалась в него.

— Амулет северных варваров, — с высокомерием истинной Сунги молвила Айнэсваала. — Вот что тебе подарили, Миланэ. Кто подарил?

— Один лев, — не начала вдаваться в подробности Миланэ, всегда хранящая в большой тайне любовные дела даже перед ближайшими подругами; это у неё просто в крови — так делают все андарианки.

— Это был обмен памятью? — тут у Шасны чувство правдовидицы сработало хорошо и безотказно.

— Да.

— Лев из Норрамарка?

— Дренгир Легаты, он ехал с Востока.

Миланэ решила умолчать, что этот амулет Хайдарру подарила родная сестра, надлежащая к сестринству Ашаи. Кроме того, она начала кориться за то, что легко сдалась и приняла амулет, как дар; это явно вещь совершенно непростая, ценная для Хайдарра и дорогая сама по себе (зубы белого волка наверняка немалого стоят), и мимолётное знакомство в одну ночь не стоило такого необычного подарка.

— А что там написано? Кто мог бы прочитать? — с беззаботностью спросила Арасси. Ей всё равно, какой амулет: северный — не северный. Хоть с луны.

— На ум приходит наставница Даэльси. Можно ещё спросить мастериц древнего языка, но они вряд ли сильно помогут… Можно пойти к светским учёным…

Миланэ, подоткнув подушку повыше, откинулась и уже не слушала, но только лишь созерцала подруг.

Вот Арасси. Лучшая подруга, самая что ни на есть. Всегда весёлая, свободная; фривольная везде, где это хоть сколь-нибудь позволительно, но нрава вовсе не злобного или корыстного, а доброго, широкой души. Сейчас на ней только шемиза да два браслета на обоих запястьях, оба разные, оба — подарки двух поклонников. Очень лёгкая в общении, любит сладкое, любит львов, любит всякие безделушки, любит детей, любит торжественные церемонии, любит танцы и прочее-прочее.

Вот Шасна. Непростой опыт жизни омрачает её взгляд, движения, вид. Конечно, любая ученица у порога Приятия имеет хоть какой-нибудь жизненный опыт, всё же Ашаи-Китрах видят в жизни много больше, чем абсолютное большинство простых львиц. Но у Шасны случай особый, и жизнь особая. Она знает цену жизни и смерти.

Вот Айнэсваала. Судьба щедро одарила её и особой красотой северных Сунгов, и действительными талантами, и происхождением.

«Вот и мы, столь разные, тем не менее, любим друг друга… Но куда нас развеет после Сидны? Будем ли мы столь дружны?..»

Пока Миланэ предавалась сновидной меланхолии, то разговор ушёл в иное русло. Лишь громкий смех Арасси и Айни растормошил, вернул к миру.

— Хей, Милани, — набравшись в своё время от Миланэ андарианских словечек, Арасси иногда блистала ими, — у тебя сегодня был личный разговор с амарах?

Сонно повернувшись и моргнув, Миланэ ответила:

— Да.

Призадумавшись, Арасси вдруг испугалась:

— Ваал мой, тебе что, хотят пораньше назначить Приятие? Почему так рано?

— Нет, всё как было, — прикрыла глаза Миланэ, отрицая. — Где-то три недели осталось.

— И что, Леенайни сказала, куда ты… уедешь… на служение? — с опаской спросила Арасси, боясь услышать что-то грустное и далёкое.

«Погоди, им же ничего не известно», — пронзило Миланэ.

— Ах да, души мои. Вы ведь не знаете.

— Не знаем чего? — насторожилась Арасси.

— У меня появился патрон. В Марне.

У Айнэсваалы сорвался коготь со струны и та выдала жалобный звук, Шасна повернула голову с необычной для себя спешностью, Арасси совершенно привстала на кровати.

— Миланэ, моё сердце разделяет твою радость, — поспешила поздравить Айни, глядя с нескрываемым интересом.

Арасси перебралась к кровати Миланэ:

— Ну, ну рассказывай!

И пришлось повторить всё то же, что она пересказывала амарах.

— Потрясающе, — обрадовалась Арасси. — Ваал мой, Миланэ, лапка моя, теперь я буду точно знать, что с тобой будет всё хорошо!

— Сенатор — это очень и очень достойно, — мечтательно взглянула вверх Айни, подумав о своём.

— Я очень боялась, Миланэ, что с твоими склонностями и талантами ты попадёшь в Легату, да ещё на Восток, — присела возле её кровати Шасна.

Айни и Арасси (первая — со сдержанным достоинством, вторая — с необузданной радостью) начали обсуждать неожиданную новость; тут — вдруг стук во входную дверь дома.

— Можно входить, можно! — пропела Арасси.