Снова мечтай

– Я, конечно, не знаю, что было с тобой, но мне после того звонка было так плохо, как никогда прежде. После того как ты меня бросила, я просто больше не мог спать. Не мог играть. Вообще ничего не мог.

– Это не так, – еле слышно откликнулась я.

Он опустил руки:

– Что?

– Ты стал лучше играть. Бросил работу. У тебя появилось время, чтобы сосредоточиться на себе. Ты нашел друзей, вместо того чтобы отгораживаться ото всех. Сдал все экзамены – я спрашивала у Эзры. А я… я с головой окунулась в работу. Старалась участвовать в любом подвернувшемся кастинге. Так было лучше. Для нас обоих.

На это он долго ничего не отвечал. Нам принесли еду, но мы почти не обратили внимания на официанта. Мы молча смотрели друг на друга. У меня до сих пор щипало глаза от слез, в то время как Блейк выглядел так, будто вот-вот кого-нибудь убьет – прежде всего меня.

– Я была уверена, что делаю одолжение нам обоим. Чтобы мы смогли сконцентрироваться на том, за что так долго боролись.

Какие пресные слова.

Блейк слегка качнул головой:

– Посмотри, куда нас это привело.

Он прав.

– Я не хочу, чтобы ты неправильно меня понял. Я не руководствовалась какими-то достойными мотивами, и то, как я разорвала наши отношения, было жестоко. Я… я просто не знала, что делать в такой ситуации.

– Это я заметил, – горько сказал Блейк.

Сердце подпрыгнуло к горлу, и я перевела взгляд на жаренный на гриле ролл у него на тарелке. У меня аппетит отбило начисто. Есть – это последнее, чего мне сейчас хотелось.

– Спасибо, – неожиданно произнес он.

Я непонимающе посмотрела на него. Я почти его не видела, все расплывалось перед глазами за пеленой слез.

– Я целую вечность ждал, что ты это скажешь.

– Извини, что мне потребовалось столько времени, – прошептала я. Мне еще так много всего хотелось ему сказать – это была лишь малая часть. В глубине души я боялась последствий этого разговора. В нем чувствовалось что-то странно безвозвратное.

Блейк повел плечом:

– Лучше поздно, чем никогда.

У меня появилось ощущение, что я сказала недостаточно. Он действительно довольно долго ждал моих извинений. И я ни в коем случае не хотела, чтобы он подумал, будто я прячусь за какими-нибудь рыцарскими порывами, не желая нести ответственность за свое решение. Потому что это не так.

– Я знаю, что причинила тебе невероятную боль. И мне также ясно, что ты, наверное, никогда уже не взглянешь на меня теми же глазами. Но я надеюсь, что, возможно, когда-нибудь ты сможешь меня простить. – Больше нет смысла сражаться со слезами. Я и без того слишком долго это делала. Теперь они смело побежали по моим щекам.

– Я смогу, – внезапно сказал Блейк.

Вскинув голову, я уставилась на него. Мне ничего не удавалось прочесть по его лицу. Единственное, что я заметила, – из его взгляда исчезла горечь. Там не осталось ни злости, ни печали.

Я ошарашенно смотрела на Блейка.

– Сможешь? – чуть слышно выговорила я.

Прошла пара секунд, на протяжении которых он просто наблюдал за мной. Как будто еще раз взвешивал свое решение. И в конце концов коротко кивнул:

– Смогу.

Это было последним, что он сказал, после чего взял приборы и начал нарезать ролл на маленькие кусочки.

Я как завороженная смотрела на него.

– Эм-м, – прогнусавила я и вытерла рукавом щеки.

Блейк вопросительно взглянул на меня и положил в рот первый кусок. Медленно прожевал.

– И это все? – в недоумении спросила я.

Он проглотил.

– А чего ты ожидала?

– Вечной ненависти? Оскорблений? Вспышки гнева, например?

Он сморщил нос.

– Не мой стиль. – Потом взялся за второй кусок ролла.

Мне оставалось лишь смотреть на него. Он же сейчас не серьезно? У нас только что состоялась самая личная и откровенная беседа за все время, в которой я извинилась за все ошибки, а он сказал два слова, и на этом все?

Я внимательно следила за ним и заметила, что он продолжал о чем-то размышлять. Выглядело так, как будто он еще раз проматывал в памяти наш разговор.

Через пару секунд его движения замедлились. Затем Блейк отложил нож и вилку на край тарелки:

– На самом деле есть еще кое-что, Джуд.

Так и знала. Он не настолько спокойно воспринял все это, как старался мне внушить.

Я храбро выпрямила спину, встретилась с ним глазами и морально подготовилась ко всему:

– Что же?

Он опустил взгляд на свою тарелку:

– Для меня очень много значит, что мы об этом поговорили. И я буду рад, если у нас получится оставить все позади и снова начать общаться… но я должен кое-что прояснить. – Он поднял голову. Зеленый цвет его глаз потемнел.

Пронзительность его взгляда застала меня врасплох. Сердце остервенело забилось о грудную клетку.

– Я… я никогда больше не смогу быть с тобой. Просто чтобы мы друг друга поняли.

Его слова породили у меня в голове всепоглощающее эхо.

Никогда больше.

Никогда больше.

Никогда больше.

Я дышала сквозь тупую боль. С усилием мне удалось нацепить на лицо улыбку. Ощущалась она как оскал.

– Такого я и не предлагала.

Он с облегчением выдохнул, схватил приборы и продолжил нарезать ролл.

– Класс. Просто хотел убедиться, что мы на одной волне.