Снова три мушкетера

Д'Артаньян догонял армию. Выехав на Дижон, он миновал Труа и, двигаясь вдоль берега Сены, проехал Шатильон-сюр-Сен. В Дижоне он сделал короткую передышку. Немного отдохнув, д'Артаньян двинулся на юго-запад, борясь с искушением повернуть на Клермон-Ферран.

Однако долг воина призывал его туда, где грохотали пушки, и наш герой отправился в Пьемонт, с каждым днем приближаясь к театру военных действий.

Характер и продолжительность войны в описываемую нами эпоху зависели не столько от планов и военных талантов полководцев противных армий, сколько от организации военного дела и самого войска. Почти повсеместно господствовало наемничество. Если в те времена нужно было собрать войско, то военачальник вручал известному числу полковников патент для вербовки солдат в ряды их полков или все дело передавал одному предприимчивому человеку - "главному полководцу", который опять-таки рассылал от имени военачальника полковникам их патенты.

Что касается издержек, то за них отвечал сам военачальник, а также главнокомандующий со своими полковниками, причем задаток и жалование они платили из своих средств. Оружие и платье солдат покупал сам, вследствие чего нельзя было ожидать также и настоящей экипировки и единообразного обмундирования. Читатель помнит, наверное, те затруднения, связанные с приобретением экипировки, которые испытывали четверо главных героев нашего повествования, отправляясь в поход на Ла-Рошель, а ведь они принадлежали к наиболее привилегированному полку королевской армии.

Догоняя наступавшую армию, д'Артаньян все чаще наталкивался на признаки более или менее ожесточенных схваток, происшедших между отступающим неприятелем и войсками короля. В одном направлении с ним двигались обозы со снаряжением и боеприпасами, шагали отряды в подкрепление воюющей армии.

Из коротких разговоров со случайными попутчиками и несколькими ранеными офицерами, возвращавшимися с полей сражений, молодому человеку удалось узнать об успехе войск его величества против пьемонтцев.

В одном из местечек в горной долине, сидя за черным от времени и скользким от жира грубо сколоченным деревянным столом единственной на много лье в округе харчевни гасконец поглощал похлебку с гусиными потрохами и капустой - единственное, что мог предложить ему хозяин.

"Да, - говорил себе мушкетер. - Я начал отвыкать от приличной пищи. В Париже доктора мне запрещали есть паштет из гусиной печенки, уверяя, что это слишком тяжелое блюдо, а теперь..."

- Какую великолепную кабанью голову, начиненную фисташками, подавали последний раз у господина де Тревиля! - воскликнул д'Артаньян, распаляясь все больше. - Какие ароматные байонские окорока не переводились в родительском доме в моей родной Гаскони! - И д'Артаньян стукнул кулаком по столу.

- Вы что-то сказали, сударь? - спросил хозяин, подходя поближе и с опаской поглядывая на пистолеты, тускло поблескивающие за поясом мушкетера.

- Я говорю, милейший хозяин, что ваша харчевня - не самое лучшее заведение подобного рода. А вон тот длинный кусок сала, что свисает с потолка на крюке в чаду и клубах дыма от вашей негодной печки, сильно смахивает на висельника!

- Господин офицер должен извинить бедного трактирщика, - отвечал хозяин, говоривший на невообразимой смеси французского с немецким и итальянским. - Через нашу деревню недавно прошли солдаты и съели все подчистую, а что не съели - забрали с собой. Если не ошибаюсь, это были французы, - добавил хозяин, криво ухмыльнувшись.

В этот момент, опровергая слова хозяина, из глубины двора послышался поросячий визг и сердитый женский голос.

- Видно, кое-что все же осталось, любезный хозяин, - сказал д'Артаньян.

- Клянусь Святой Троицей - это, должно быть, свинья рябого колдуна, что живет по соседству. Ей уже больше лет чем мне, сударь. А мясо ее по вкусу, должно быть хуже конины, - поспешно отвечал хозяин, делая попытку улизнуть.

Однако осуществить этот маневр ему не удалось, так как о двора снова послышались громкие голоса, сопровождаемые топотом ботфортов, и двери распахнулись, пропуская в харчевню громадного толстяка в кирасе и шлеме.

- А-а, люпезный козяин! - проревел вошедший. - Топрые поросята у тебя там, за томом, - путет чем поткрепиться моим молотцам!

- Черт тебя принес, tedesco <Немец/>(ит.)>, - пробормотал трактирщик, переходя на итальянский, а д'Артаньян расхохотался.

- Что фас рассмешило, каспадин? - зычно спросил толстяк, шумно опускаясь на скрипнувшую скамью.

- Этот плут только что клялся мне, что во всей харчевне нет ничего, кроме этой гнусной похлебки и кислой капусты.

- А, мошенник! - загудел рейтар, запуская в хозяина подсвечники. - Ты опманул каспадина мушкетера, но я тепя фыфету на шистую фоду! Вольфганг Бергер - командир отдельного рейтарского полка на слушбе его феличества - к фашим услугам, сударь. Солдаты зофут меня Толстый Вольф.

- Лейтенант королевских мушкетеров д'Артаньян, - представился молодой человек в свою очередь.