Сновидения (СИ)

Этот мужчина, оказавший мне помощь совместно со старушкой Микото, продолжал ко мне гаденько липнуть. Всё выискивал моего общества, как назойливая пиявка, чему я не была рада. Несмотря на безудержный хохот старушки и её неоднозначные взгляды, я не ощущала прилива радости. Откуда такое резкое внимание? Мы оставались чужаками, не зная друг о друге ничего. Неожиданный жар, сменивший холод равнодушия, вызывал тягучее, грязное отторжение, перемешанное с непреодолимым раздражением. Он изводил меня каждый день, ловил случайные касания и громко, безудержно говорил. Эта неожиданная преемственность пугала меня.

Терпение кануло в бездну одним злополучным вечером, когда мужчина вновь засветился на пороге моего дома после выписки. Жар из-за болезни почти отступил, но слабость, охватившая цепкими лапами тело, оставляла меня хрупкой. Словно невидимая сущность вытягивала из меня понемногу все силы. Сейчас я пожалела, что никогда не спрашивала, кто пришёл. Бездумно отворила дверь, бодро улыбнувшись, подумав о любимой старушке.

— Здравствуй… — над головой прогремел знакомый мужской голос, я сердито сморщилась. — Пустишь к себе? Я торт купил… торт. Поговорим, чаю… попьём, — закончил он, у меня по спине пробежалась волна неприятных мурашек. В сердце забурлило липкое чувство, словно кто-то меня оценивал сальным, грязным взглядом, как дешёвый товар на полке. Захотелось прижать руки к груди и прикрыться, только бы не ощущать себя так, будто с меня рвано сдирали одежду и кожу.

— Я не хочу с вами общаться, уходите! — Мои губы задрожали, я гневно воскликнула, ощутив, как сердце отбивало ритм громче сказанных слов. — Не приходите сюда больше! — Набралась я храбрости и попыталась рывком захлопнуть дверь, но вытянутая нога мужчины её удержала. Меня затрясло от осознания, что могло сейчас произойти. Неожиданно захотелось расплакаться горькими, обильными слезами от злости и собственной беспомощности. А потом упасть на колени в самом тёмном углу и обнять саму себя за плечи, раскачиваясь из стороны в сторону.

— Нет… ты не понимаешь, — заговорил он сухо и безжизненно, словно управляемый кем-то. Мужчина шатнулся и скривил спину, нависнув надо мной грозной тенью, я вдохнула полной грудью вонь грязного тела.

— Всё я понимаю! — Немая паника охватила мой разум, я изо всех сил дёрнула дверь на себя, но толку оказалось мало. — Уходите! Сейчас же!

— Мы должны быть вместе… — проигнорировал он мой отказ.

— Почему?! — Я широко и безумно заулыбалась, на глазах у меня проступили слёзы.

— Потому что ритуал должен быть завершён, — заговорил он низким и нечеловеческим голосом, как недоброе существо из сновидений. Дьявольское пламя, раздуваемое ветром, охватило моё сердце. Я окаменела от ужаса и бездумно уставилась в одну точку. С замиранием сердца я боялась узнать, что нежеланный гость мог сказать дальше. — Ты должна… послушно выполнять свою роль… у тебя… ещё нет дочери, — с трудом закончил он.

Отчаяние и страх ледяной волной окатили меня с ног до головы. Поддавшись безумству и ярости, я рывком отдавила ногу мужчины, тот заскулил и инстинктивно отпрыгнул в сторону, как человек, которому наступили на открытую рану. Я воспользовалась удачным моментом и громко захлопнула дверь перед носом незваного гостя. Стоило мне её защёлкнуть на замок, тотчас посыпались громкие хлопки и угрозы, сопровождаемые звериными воями. Я обессиленно сползла на пол, зажав уши руками, ощутив, как по румяным щекам градом понеслись холодные слёзы. Беззаботная эйфория, на которой строились грёзы, лопнула, как мыльный пузырь. Вырвались на свободу зловонные предостережения и кошмары, притаившиеся на дне моего сознания.

Огромные часы ожили, шестерёнки внутри которых заискрились и со скрипом закрутились. Таинственный механизм событий был запущен, и никому не было под силу предсказать, что должно произойти дальше.

?????

— Ай, ай, ай. — Черноволосая дева скучающе обратила взор к ночному небу, держа букет из ликорисов. — Я же хотела быть хорошей. — Она притворно нахмурила брови. За её спиной вытянулись стеной нечеловеческие тени, громко перешёптываясь и в унисон хохоча. Ликорисы иссушились и почернели, словно из них вытянули все жизненные силы, и незнакомка лениво выпустила их из рук, брезгливо кинув на голую землю. — Теперь мне придётся тебя наказать. — Лицо её исказилось кривой, неестественной улыбкой, жаждущей крови.

Часть 7 «Мать»

После того инцидента миновало двенадцать мучительных ночей. Отвратный обожатель больше не искал моего общества, быстротечно остыл и растерял все пламенные чувства, словно таковых и вовсе никогда не было. Каждый вечер я грелась облепиховым чаем у окна и слушала томительные охи и вздохи, испускаемые ворчливой старушкой. Микото сопела, жаловалась и громко кряхтела о том, насколько краткосрочны людские желания и чувства, досадно топала ножкой и по десять раз протирала обеденный стол. Записав ветреного воздыхателя в мои суженые, она гневалась то ли на свою мечтательность, то ли на виновника мыслей.