Сны

Амур, если ты это читаешь, прости меня. Я не прости тебя, но ты прости. Ты великодушный, я знаю. Береги Волдрина, а когда умрешь, вспомни меня. Извини, что я такие вещи говорю, но вижу, что тебе осталось немного, ведь море постепенно покидает твою душу. Спасибо тебе, что принял меня тогда. Я, честно говоря, был в отчаянии, хотел утонуть, но ты немного продлил мою жизнь и позволил ей окончательно сформировать мою мечту, которую я скоро воплощу в реальность. Спасибо Волдрину! Он замечательный и ответственный парень. Вырастит твоим достойным преемником.

Через пять минут я буду погружаться. Совсем скоро море примет меня. Я немного боюсь, но бесконечно счастлив! Я прожил свою жизнь не зря, я посвятил ее мечте и ни о чем не жалею.”

Дочитав письмо с дрожащими руками, я поднялся на палубу, посмотрел на море и долго плакал. Плакал, наполняя море своими слезами. Я называл Дила глупцом, сумасшедшим, бранил его, бросал все его вещи в море. У меня начался истерика. Ни Волдрин, ни мой знакомый не могли меня успокоить. Когда я бросил последнюю вещь Дила, наконец, успокоился, молча встал за штурвал и поплыл домой.

— Ты все еще хочешь стать юнгой? Уверен ли ты, что не сойдешь с ума от любви к проклятому морю?

— Нет…, — мужчина сидел, глубоко задумавшись. Он обдумывал рассказ капитана, и пара слезинок упало с его морщинистой щеки.

— Тогда ступай домой и наслаждайся той обычной жизнью, которую подарила тебе судьба.

Мужчина встал и пожал руку старику. Капитан напоследок сказал:

— И никогда не влюбляйся в море. Эта любовь тебя убьет.

Волдрин провожал гостя. Он был печален от наплыва воспоминаний. Когда морской ветер взъерошил обоим волосы, мужчина взглянул на море. Волдрин заволновался и хотел поторопить мужчину, но он повернулся к матросу и сказал:

— Спасибо вам.

— За что? — недоумевал парень.

— Я больше никогда не вернусь в эти места.

— За это не стоит благодарить.

— Нет. Вы спасли мою жизнь и, может быть, жизни других. Спасибо.

Волдрин кивнул. Мужчина пошел вдоль набережной и больше никогда не оглядывался на море.

А море шумело волнами, пытаясь соблазнить хмурого прохожего и стать для него губительной мечтой…

Июль

Однажды жарким июлем пришлись такие же душные и пыльные ветра. Лето… Дети на улицах, прячась за кронами деревьев, играют беззаботно и весело смеются. Такое чудесно время- это лето. Как-то ярче становятся краски, и мир, наконец, улыбается тебе, любой момент становится памятным и приятным. Жара иногда разогревает голову настолько, что невольно начинаешь мечтать о зиме, снеге, холоде. Но вот в твоих руках оказывается мороженое, и тут же мысли о декабре отступают прочь. В твоем сердце снова светится лето. И так хорошо, так светло, так ясно! Птицы в листве деревьев поют так страстно и громко, что все вокруг невольно останавливаются, прислушиваются, прогоняют свои жаркие думы из головы и тихо наслаждаются. Пролетая мимо зевак, пернатые друзья дарят им сказочную трель и улетают ввысь, как воинственный викинг отправляется в священную Вальхаллу.

Дети громко обсуждают правила новой игры, фантазируют, занимаются усердно и с любовью своими игрушками. Надо же причесать куклу, построить башню, выстрелить из палки в воображаемого монстра и поспорить с товарищем о том, попал ли он в тебя или нет. Лето- детское время, оттого оно такое беззаботное и радостное.

Странно, что один лишь мальчик Антуан стоит у синего забора, оглядывается по сторонам, пытаясь отыскать кого-то на пустой улице. Вот открылась калитка, и из дома напротив вышли супруги Михаэль и Арабель. Они быстро перешли дорогу и подошли к мальчику. Антуан скромно помахал паре рукой и немного успокоился.

— Так, сыночка, не волнуйся. Валентина добрый и хороши человек, — Арабель поправила воротник своего сына.

— Ты все равно дома ничего не делаешь. Вот и займешься учебой, — строго молвил отец. От его слов мальчик печально посмотрел вниз.

— Ну, хватит тебе, — упрекала Михаэля жена. — Скоро она выйдет, а ты ругаешься на ребенка.

— Да не ругаюсь я…, — оправдывался отец.

Замок синей калитки щелкнул, и дверца со скрипом открылась. Перед семьей возникла грузная женщина в большом платье. Ее лицо казалось добрым, ласковым, на простодушных глазах сидели очки в забавной круглой оправе. Она посмотрела на всех и своим нежным голосом сказала:

— Добрый день!

— Здравствуйте, — отвечала за всех мать.

— Вы пришли знакомить ребенка со мной?

— Да, — улыбалась Арабель. — Вот он, — она незаметно погладила по плечу сына. Антуан смущенно посмотрел на старушку.

— Здравствуй, — улыбнулась женщина.

— Здравствуйте, — тихо ответил мальчик.

— Как тебя зовут?

— Антуан.

— А лет тебе сколько?

— Девять…

— Какой большой! Пройдемте в дом! Чай попьем, поговорим.

— Простите, Валентина…, — Арабель не знала отчества собеседницы и застыдилась, что начала произносить ее имя.

— Викторовна, — улыбнулась старушка.

— Викторовна. Извините, не можем.

— Почему же?

— Боимся беспокоить вас.